Есть такие женщины, у которых постоянно все плохо. И муж не такой, как надо, не ценит ее, и дети неблагодарные, и сослуживцы все как один – сплетники и тираны. Такая женщина общается в основном лишь в стиле жалоб. Откуда берутся подобные женщины – жертвы? Можно ли выйти из этой не очень приятной роли? Ситуацию комментирует кандидат психологических наук Регина Енакаева, начальник участкового отдела «Щербинка» Московской службы психологической помощи населению.

Отличительной особенностью «женщины – жертвы» является ее постоянная привычка себя жалеть. При этом она, как правило, не готова принять на себя ответственность за то, что с ней происходит. Жертва всегда ищет внешнего виновника своих несчастий: человека ли, событие, обстоятельство, отыскивая в них причину всего происходящего с ней.

Когда виновник найден, с одной стороны, на душе у «женщины-жертвы» становится спокойнее. Но, с другой стороны, она и дальше обречена чувствовать себя жертвой потому, что, отдавая инициативу в другие руки, никак не пытается повлиять ни на ход событий, ни на причину своих несчастий.

Например, женщину избил или оскорбил муж. Такое случается в семейной жизни. Та женщина, которая чувствует себя жертвой, будет плакать, обижаться, жаловаться, но ничего не предпримет для того, чтобы изменить ситуацию, дать отпор насильнику. Значит, вероятность того, что муж опять поднимет на нее руку, очень велика. Своим бездействием, пассивным отношением к случившемуся женщина-жертва «разрешает» мужу так с собой обращаться.

Или другой, пример, женщину-жертву начальник часто заставляет работать сверхурочно, оставаться на работе до позднего вечера, то время как все остальные сотрудники уходят домой вовремя. Если женщина соглашается на это, не отстаивает свои права, не ищет конструктивной, действенной поддержки у окружающих, а лишь всем жалуется на свое «безвыходное положение», то, скорее всего, она и дальше будет получать дополнительные задания.

Только та женщина, которая примет на себя ответственность за случившееся, а значит, поймет, что только она сама может что-то изменить в своей жизни. Женщина, которая постарается разобраться в ситуации, понять причину, почему именно с ней это происходит, сделать выводы и включить их в свой жизненный опыт, сможет перестать чувствовать себя жертвой и не станет жертвой вторично.

Если человек сумеет принять и понять то, что с ним случилось, как бы ни была тяжела ситуация, что бы с ним не произошло, полученный опыт всегда пригодится, поможет не повторить ошибки. Но это невозможно сделать, находясь в позиции жертвы, чувствуя себя жертвой.

Например, женщине, которую регулярно избивает муж, в милиции предлагают написать на него заявление, чтобы появилась возможность наказать его по всей строгости закона. Женщина-жертва будет плакать, просить о помощи, в очередной раз вызовет полицию, но заявление не напишет или, если напишет, то потом заберет обратно. Она боится своего мужа, но еще больше боится что-то менять в своей жизни.
Женщина, отвечающая за себя и свои поступки, не побоится написать заявление и отдать его в полицию. Она будет готова к тому, что муж, возможно, получит административное или даже уголовное наказание. Это тяжело пережить, но это является ее осознанным решением, защищающим ее жизнь и здоровье, и очень часто, жизнь и здоровье ее детей.

В качестве примера здесь можно привести следующую ситуацию, когда женщина, имеющая малолетних детей, уходит от мужа из-за тех же побоев или из-за его постоянного пьянства. Кто-то скажет, что это – путь слабого человека. На самом деле – это трудное решение, требующее внутренней силы. Гораздо проще все пустить на самотек. «Все-таки какой-никакой, драчливый, пьяный, но – это мой муж, какая – никакая помощь и поддержка в жизни», – часто думает она, хотя фактически – она уже давно идет по жизни одна.

И тогда женщина принимает решение не доносить на мужа. Но при этом она должна понимать, что, скорее всего ей и в будущем придется терпеть его побои. Но это – уже ее осознанный выбор, а потому жаловаться всем и вся она уже не может, не имеет права. В этом случае она сознательно принимает на себя роль жертвы и должна понимать, ради чего, она это делает, и какой опасности себя подвергает.

Есть еще третий путь, который тоже потребует от женщины принятия ответственности – вступить с мужем в переговоры, поговорить с ним так, чтобы он больше никогда не посмел поднять на нее руку. Этот путь самый трудный, и не всегда возможный. Для того, чтобы по нему идти сначала необходимо перестать чувствовать себя жертвой.

Когда женщина решается уйти от мужа-насильника, она чувствует, что ей будет нелегко один на один с окружающим миром. Ради чего она это делает? Не только ради себя и чувства собственного достоинства и уважения к себе, как к человеку. Она это делает еще и ради будущего своих детей. Дети, привыкшие жить в жестоких, запутанных отношениях между родителями, когда на их глазах происходит унижение матери, часто повторяют их судьбу. Девочки повторят судьбу матери – жертвы, а мальчики – судьбу насильника – отца. Психологи это называют сценариями жизни людей. И дети нередко играют роли своих родителей.

Быть жертвой – выгодно

Когда мы говорим, что человек чувствует себя жертвой, мы рассматриваем и психологическую сторону этого положения. Часто женщина – жертва извлекает психологическую выгоду из своего положения. Например, она получает внимание от окружающих людей, психологическую поддержку, сочувствие, помощь. И никто взамен не требует действий, решений и ответов на сложные вопросы. Выйти из состояния жертвы, значит – лишиться этой помощи и поддержки, ее перестанут жалеть соседи и родственники, окружающие люди.

Человеку, которого жалеют, многое позволяют и многое прощают. «Жертве» не надо ни к чему стремиться в жизни. Главная ее роль в жизни – роль жертвы.

Часто женщине-жертве прощают опоздания, плохо выполненную работу, поскольку у нее не все благополучно дома, а дома ей прощают неприготовленный обед. То есть, она позволяет себе делать то, что она хочет. Роль жертвы позволяет снять с себя всякие обязательства перед другими людьми. То есть позиция жертвы – эгоистична. Так что у роли « жертвы» есть свои большие «плюсы». Поэтому так трудно выйти из этой роли, этого психологического состояния.

Как стать жертвой

Как мы уже сказали, женщины превращаются в жертву, проигрывая чей-то «жертвенный» сценарий. Он может быть написан, например, ближайшей женщиной – родственницей: это или мама, или бабушка, или старшая сестра. Выгоды, которые получает жертва, чаще всего не осознаются, но – подразумеваются. Например, девочка видит, что мама часто не выполняет свои обещания, оправдывая это жалобами на какие-то внешние, не зависящие от нее обстоятельства. Девочка с детства усваивает, что можно вести себя так, чтобы тебе давали поблажку, освобождали от каких-то обязанностей, которые выполнять трудно или не очень хочется. При этом девочка видит, что все жалеют маму. А в русском языке «жалеть» значит «любить».

Самый распространенный вариант формирования женщины – жертвы – из девочки, мама которой является жертвой и терпит насилие со стороны мужа, других ближайших родственников. Необзательно со стороны мужчины, если речь идет о неполной семье, насилие может исходить и от властной бабушки (маминой мамы). Мама девочки не может организовать свою жизнь, стать взрослой, самостоятельной, счастливой. И этой беспомощности она невольно «обучает» свою дочь.

Такую девочку часто дразнят и обижают в школе и во дворе сверстники. Дети не прощают слабости и безволия. А потом мир разделяется на тех, кто обижает и тех, кто жалеет, иногда это бывает один и тот же человек.
Другой причиной выбора роли «жертвы» может стать болезненность девочки с раннего детства. Родители ее жалеют, опять же, не нагружают обязанностями. И девочка привыкает, что за нее обязательно кто-то что-то сделает, решит за нее, как надо поступить, позаботится о ней.

Можно сказать, что такой ребенок растет избалованным и беспомощным. Но в то же время – она и жертва. Сначала часто против своей воли она жертвует своей самостоятельностью и полноценностью своей жизни ради психологического благополучия своих родителей, домочадцев, которые боятся за нее и ее слабое здоровье. Потому что им спокойнее, проще сделать за ребенка какие-то вещи и радоваться, что она не напрягается лишний раз. Потом такая позиция по отношению к себе и другим становится образом жизни

Выйти из роли жертвы

Обречена ли женщина-жертва всю жизнь играть эту роль? Психологи считают, что, на самом деле, у людей есть возможность в течение жизни сыграть множество ролей – в семье, в профессии, в жизни. И противоположностью роли жертвы является не роль спасателя или преследователя(палача), а роль счастливой женщины. А счастье – это не обязательно материальное благополучие и социальная успешность.

Счастливый человек – это в первую очередь человек, который является создателем и хозяином своей жизни. Мы понимаем, что не все в силах человека, есть вещи, которые не подвластны его воле – это и болезнь и смерть близких, и какие-то природные катастрофы и стихийные бедствия, и социальные катаклизмы и другое зло. Но зло это в нашей жизни присутствует наряду с добром и возможностью быть счастливым.

Беспомощность жертвы никаким образом не связана со смирением. Когда мы говорим о смирении, то предполагаем, что человек стойко принимает удары судьбы. Поведение женщины-жертвы – это не смирение. Женщина – жертва не спокойно и стойко принимает то, что предназначено ей Свыше, а плачет, жалуется, обвиняет других в своих несчастьях, и, не пытается ничего изменить к лучшему в жизни.

Женщина, которая чувствует себя жертвой, вызывает колоссальное чувство вины у окружающих. А чувство вины – одно из сильнейших чувств, которые может испытывать человек, наряду с чувствами гнева, стыда, любви… Чувство вины, которое в окружающих вызывает жертва, очень мощное и позволяет жертве практически управлять окружающими. Мне могут возразить: «Как, ведь речь о человеке, которого обижают, возможно – избивают». Да, но ровно настолько, насколько человек сам позволяет с собой так поступать, если речь идет о взрослом человеке. И ситуацию можно переломить, можно заставить человека по-другому вести себя по отношению к тебе. Но для этого нужно измениться внутренне, перестать чувствовать себя жертвой, понять, что твоя собственная судьба – в твоих руках и ты можешь на нее влиять. Это, собственно, и есть ощущение счастья.

Выйти из роли жертвы, выбрать роль счастливой женщины, любящей жены и матери, профессионала в своем деле – длительный и непростой процесс. Но у каждой женщины такая возможность есть. И если она поняла, что не хочет больше находиться в роли жертвы и хочет изменить свою жизнь, но чувствует, что сил у нее для этого недостаточно, она может обратиться к профессионалу, к психологу. И эта будет уже кардинально другая помощь, чем та, о которой просит жертва. Жертва просит помощи, чтобы ничего не менять. А здесь – налицо попытка изменить ситуацию.

Попробуйте представить себе портрет человека, совершающего сексуальное насилие. Несомненно, вы сразу подумаете о мужчине. Это вполне оправданно, с учетом нашего извращенного культурного понимания того, что насильниками являются почти исключительно мужчины. Однако такого рода утверждение далеко от реальности, и наше исследование большого количества материалов федеральных агентств свидетельствует о том, что и женщины часто совершают преступления сексуального характера.

В 2014 году мы опубликовали исследование о сексуальных преступлениях в отношении мужчин, в котором делается следующий вывод: мужчины с большей вероятностью могут стать жертвами сексуального преступления, чем было принято считать. Для понимания того, кто совершает преступления сексуального характера, мы проанализировали четыре обзора, подготовленные Бюро юридической статистики (Bureau of Justice Statistics) и Центром по контролю и профилактике заболеваний (Disease Control and Prevention). Задача этой скрупулезной работы состояла в получении общего представления о том, как часто женщины совершают преступления сексуального характера.

Результаты оказались неожиданными. Так, например, репрезентативные данные национального масштаба Центра по контролю и профилактике заболеваний свидетельствуют о том, что в течение года мужчины и женщины имеют одинаковые шансы стать жертвой секса без согласия с их стороны, а большинство пострадавших мужчин сообщили о том, что они стали жертвой преступников женского пола. 79% мужчин, которых в какой-то момент их жизни «заставили сделать пенетрацию» (по мнению большинства исследователей, это является формой изнасилования), указали на то, что они были принуждены к этому женщинами. Кроме того, большинство мужчин, испытавших сексуальное принуждение или сексуальный контакт без своего согласия, сообщили о том, что подобные противоправные действия были совершены женщинами.

Мы проанализировали материалы за четыре года Национального обзора о жертвах преступлений (National Crime Victimization Survey) и обнаружили, что в 35% случаев, когда объектами изнасилования или сексуального нападения становились мужчины, жертвы сообщали о наличии, по крайней мере, одной женщины в числе правонарушителей. Среди тех людей, которые были изнасилованы женщинами или подверглись сексуальному нападению с их стороны, 58% пострадавших мужчин и 41% пострадавших женщин сообщили о насильственных действиях со стороны женщин-преступниц (речь идет об ударах, сбивании с ног и других подобного рода действиях). Кроме того, многие жертвы рассказали о полученных при этом травмах.

Как мы уже показали ранее, около миллиона преступлений сексуального характера ежегодно совершается в наших тюрьмах и следственных изоляторах, и поэтому мы понимаем, что ни одно исследование преступлений сексуального характера не может быть полным без учета того, что происходит за решеткой. Мы обнаружили, что, вопреки распространенному мнению, самая большая угроза для отбывающих наказание женщин исходит не от мужчин из числа сотрудников пенитенциарных учреждений. Оказалось, что вероятность стать жертвой сексуального нападения со стороны других заключенных женского пола более чем в три раза выше, чем со стороны мужского персонала тюрьмы.

Также неожиданным оказалось и то, что находящиеся в заключении женщины чаще всего подвергаются сексуальному насилию со стороны других отбывающих наказание женщин, а не со стороны мужчин. Это противоречит существовавшему в течение долгого времени представлению о том, что сексуальное насилие в тюрьме совершают, в основном, мужчины по отношению к другим мужчинам. В коррекционных учреждениях для несовершеннолетних их сотрудницы также представляют собой большую угрозу, чем сотрудники мужского пола: в более чем девяти случаев из десяти несовершеннолетние жертвы сообщали о том, что они подверглись сексуальному насилию со стороны женщин.

Полученные нами данные могут быть восприняты как попытка подорвать основы повестки относительно прав женщин, где внимание сфокусировано на сексуальной угрозе со стороны мужчин. На самом деле мы, напротив, утверждаем, что совершаемые мужчинами акты сексуального насилия продолжают оставаться хронической проблемой — от школьного двора до Белого дома. В действительности, 95% женщин, ставших жертвами сексуального насилия, сообщили составителям Национального обзора о жертвах преступлений о том, что они пострадали от действий со стороны мужчин. Представляя сделанные нами выводы, мы утверждаем, что всесторонний взгляд на проблему жертв сексуального насилия (с учетом противоправных действий, совершаемых мужчинами, а также женщинами), не противоречит в значительной степени феминистским принципам.

Так, например, обычное одномерное представление о женщине как о беззащитной жертве усиливает устарелые гендерные стереотипы. Это мешает нам видеть женщин как сложных человеческих существ, способных обладать властью, а также применять ее неправильным или насильственным способом. А представление о том, что мужчины всегда являются преступниками и никогда жертвами преступлений, укрепляет нездоровые взгляды на мужчин и на их мнимую непобедимость. Подобные чрезмерно завышенные идеальные представления о мужчинах усиливают мужскую агрессивность, а также способствуют созданию грубого стереотипа о том, что подвергшиеся сексуальному нападению мужчины становятся «изгоями» (failed men).

Другие гендерные стереотипы мешают принятию эффективных мер. В этой связи, например, можно упомянуть разговоры о сексуальной ненасытности мужчин. Осознавая наличие ложного представления о том, что для мужчин подходит любой секс, жертвы мужского пола часто стыдятся признаться в том, что они стали жертвами сексуального насилия. А если они об этом сообщают, то часто в ответ они слышат, что никакого реального ущерба не было.

Женщины, становящиеся жертвами сексуального насилия со стороны других женщин, тоже представляют собой группу, не получающую должного внимания. Они обнаруживают, что все существующие службы ориентированы на женщин, ставших жертвами сексуального нападения со стороны мужчин. Мы пришли к выводу о том, что за решеткой вероятность подвергнуться сексуальному насилию со стороны сотрудников тюрьмы у представителей сексуальных меньшинств в два-три раза выше, чем у заключенных с традиционной ориентацией. Это вызывает особую тревогу, поскольку в соответствующем исследовании нам удалось установить, что сексуальные меньшинства, особенно лесбиянки и бисексуальные женщины, имеют больше шансов оказаться в заключении.

С дополнительными рисками сталкиваются не только представители сексуальных меньшинств, и связано это с тем, что в Соединенных Штатах в тюрьмы попадает значительно больше черных, испаноговорящих, имеющих низкие доходы и страдающих умственными расстройствами людей, и они становятся потенциальными жертвами сексуального насилия. Особенно большое количество сексуального насилия совершается в отношении несовершеннолетних заключенных, но и молодые люди вне пенитенциарных заведений тоже находятся в зоне риска. Недавно проведенное исследование среди молодых людей позволило сделать поразительный вывод: 48% тех людей, которые сами сообщают о совершении ими изнасилования или о попытке изнасилования, это девушки в возрасте 18-19 лет.

Профессионалы в области психического здоровья, социальные работники и представители уголовной юстиции часто приуменьшают значение совершаемых женщинами правонарушений. Но, на самом деле, жертвы совершенного женщинами сексуального насилия страдают от эмоциональной и психологической травмы в той же мере, как и жертвы совершенного мужчинами сексуального насилия. А если профессионалы отказываются серьезно рассматривать вопрос о совершаемых женщинами преступлениях сексуального характера, то это лишь усугубляет страдания жертв и минимизирует причиненный им ущерб.

Исследователи также обнаружили, что часто женщины, совершающие преступления сексуального характера, сами прежде становились жертвами сексуального насилия. Женщины, совершающие такого рода поступки, скорее всего, имеют у себя за плечами длинную историю сексуального насилия, а также больше совершенных противоправных действий и в более раннем возрасте, тем те люди, которые совершают другие преступления. Некоторые женщины совершают противоправные действия сексуального характера вместе со склонными к насилию мужчинами. Подобного рода примеры основанного на гендерном принципе насилия нужно хорошо понимать для того, чтобы установить контакт с находящимися в непростой ситуации женщинами, причиняющими ущерб другим людям.

Чтобы разобраться с проблемой сексуального насилия, мы должны рассматривать все ее сложные аспекты, и это требует внимательного отношения ко всем жертвам и преступникам, независимо от их пола. Такого рода инклюзивный подход не может и не должен реализовываться за счет внимательного гендерного подхода, при котором учитываются особенности воздействия гендерных норм на женщин и мужчин различными или диспропорциональными способами.

Совершаемое мужчинами сексуальные насилие в конечном итоге стало достоянием общественности после многих веков отрицания и безразличного отношения, и произошло это благодаря защитникам прав женщин и движению против изнасилований. Внимание по отношению к жертвам сексуального насилия, совершаемого женщинами, должно восприниматься как необходимый следующий шаг в отношении расширения и продолжения этого важного наследия.

Термин «стокгольмский синдром» подразумевает парадоксальное психологическое состояние. Суть его заключается в следующем: жертва преступления испытывает к преступнику явную симпатию, влюбленность, сочувствует и помогает ему, оправдывает агрессивные действия. Ученые считают, что такое отношение не является психическим расстройством, это своеобразная защита, реакция на опасное для человека событие. Описанная ситуация наблюдается спустя несколько дней после преступления в отношении жертвы, которая начинает оправдывать действия преступника, отождествлять его с собой, стремится максимально понравиться ему. Синдром жертвы имеет другие названия: амстердамский, брюссельский, копенгагенский.

Причины формирования стокгольмского синдрома

Как развивается синдром, когда жертва влюбляется в своего мучителя? Психологи, психиатры и криминалисты, изучающие проблему, формируют несколько общих причин возникновения такого феномена, связанных с особым состоянием человека, оказавшегося в критическом, опасном для жизни положении:

• заложник видит в действиях преступника признаки некой заботы: он обеспечивает его потребности, сохраняет жизнь;
• нахождение в тесном, изолированном контакте с похитителем позволяет оценить его с другой точки зрения, понять и даже принять мотивы, побудившие к преступлению;
• совместное проживание в течение длительного времени может привести к возникновению симпатии и даже влюбленности между мужчиной и женщиной;
• для исключения ситуаций, когда террорист может применить физическую силу или расправу к своему пленнику, жертва выбирает особый стиль поведения, во всем угождая, что входит в привычку;
• для одиноких людей, которых никто не ждет дома, совместное нахождение с мучителем является ярким событием, с ним они переживают страшные часы, затем возникает потребность находиться рядом;
• испытывать симпатию, подражать маньяку запуганный и униженный заложник может из-за желания казаться таким же сильным.

Хельсинский синдром не является частым случаем. Для его возникновения необходимо совпадение нескольких условий:

• владение одним языком;
• длительное совместное нахождение агрессора и заложника;
• сопереживание преступнику, солидарность с социальными, политическими предпочтениями, появление жалости к нему;
• невозможность выполнения самостоятельного противодействия преступнику;
• «гуманное», неагрессивное отношение к жертве при наличии реальной угрозы для здоровья или жизни.

Разновидности патологии и основные признаки

Описываемый синдром имеет несколько типов, характерен не только при проявлениях терроризма или преступлениях против общества. Присущие ему черты можно наблюдать в жизни обычных людей: в семье, на работе, в социальных отношениях. Симптомы проблемы часто выявляются во взаимодействии продавца и покупателя.

Синдром заложника

Синдром заложника – один из видов стокгольмского расстройства - характерен для случаев, когда похититель захватывает жертву. Человек становится своеобразным гарантом получения выдвинутых требований. При этом жизнь и здоровье заложника находятся в полной власти преступника. Зависимый человек начинает проявлять к своему мучителю симпатию, становится солидарным с выдвинутыми им требованиями, разделяет его взгляды. Благосклонность и сочувствие возникают взамен страха за свое будущее. Именно такая подмена чувств способствует появлению у жертвы ложного ощущения безопасности. Отношения в некоторых случаях могут быть взаимными. Такое развитие событий наиболее благоприятно: процесс переговоров с правоохранительными органами упрощается, преступник часто гарантирует безопасность для удерживаемого силой человека.

Бытовой и социальный стокгольмский синдром

Модель отношений, характерная для террористического захвата, может наблюдаться в обычной жизни. Примеры бытового стокгольмского синдрома можно увидеть в семейных отношениях. В большинстве случаев агрессивную роль занимает муж, покоряемая ему жертва – супруга. Такая нездоровая ситуация может возникать по причинам:

• Особенностей характера, присущих как мужчине, так и женщине. Муж имеет задатки деспота: он груб, властен, быстро входит в состояние гнева. Жена считает себя недостойной супруга, имеет заниженную самооценку, поддаются манипулированию.
• Ошибок в семейном воспитании. Родители будущей супруги часто не обращают внимания на дочь, грубо относятся к ней, всегда критикуют или унижают ее. Детство мальчика сопровождают семейная агрессия, побои.
• Посттравматическая природа агрессии. Супруг может быть унижен кем-то в детстве или во взрослой жизни, гнев и агрессию переносит на свою жену, которая покорно воспринимает ситуацию, оставаясь в отношениях с ним.
• Женщина попадает в замкнутый круг: после акта насилия агрессор раскаивается, получает прощение, затем снова совершает недостойный поступок. Слабохарактерная жертва неспособна защищаться или порвать нездоровые отношения, продолжает любить насильника-супруга.

Проявлением стокгольмского синдрома в социальной сфере можно считать отношения начальник–подчиненный, когда руководитель является диктатором. Такой работодатель требует от сотрудника выполнения большого объема работы, часто сверхурочной, срочной и не входящей в основные должностные обязанности. В качестве поощрения начальник может обещать выплату премии или другие компенсации. Однако после выполнения заданий работник не получает ничего. Наградой является обвинение в непрофессионализме, некачественном результате труда, угроза немедленного увольнения. Человек боится перечить, продолжает выполнять основную работу и берется за дополнительную нагрузку. Мысль о расторжении трудовых отношений им не допускается, профессиональная самооценка становится низкой. Полностью отсутствует желание самостоятельно изменить ситуацию.

Современные торговые сети, многочисленные интернет-магазины предлагают потенциальным покупателям заманчивые акции, скидки или бонусы. Люди с радостью пользуются возможностью приобрести товар или услугу выгодно. Они приобретают изрядное количество вещей, которые никогда не будут использовать по назначению. Такая нестандартная зависимость, где агрессором является товар, а жертвой – шопоголик, называется синдром покупателя. Люди, страдающие такой формой психической зависимости, не могут избавиться от сильного желания приобрести акционный товар, испытывают страх за то, что не успеют этого сделать.

Диагностика

Психотерапевтами и психологами разработаны специальные методики оценки, позволяющие выявить склонность человека становиться жертвой при развитии событий, характерных для синдрома заложника. Главный способ получения информации – отрос пациента с применением методик:

• определение тяжести травмы психологического характера с использованием оценочной шкалы;
• выявление уровня депрессивного состояния по системе Бека;
• проведение опроса для определения глубины признаков психопатологии;
• оценка посттравматических проявлений в соответствии со шкалой Миссисипи;
• использование теста на уровень посттравматического стрессового расстройства.

Лечение и профилактика

Для коррекции поведенческой модели жертвы используются методы психотерапии. Специалисты применяют схемы лечения, целью которых является самостоятельное достижение больным результатов. Он учится:

• контролировать мысли, возникающие бессознательно или автоматически;
• оценивать эмоции, анализировать связь между мыслями и последующими действиями;
• взвешивать происходящие события максимально реалистично;
• не допускать искажения умозаключений в зависимости от происходящего.

Процесс реабилитации долгий, пациент обязан находиться под постоянным контролем профессионалов – психологов и психотерапевтов. Важно, чтобы больной смог пересмотреть свое мировоззрение, понять, что дальнейшая психическая безопасность, физическое выживание зависят от изменения отношения к окружающим людям, их действиям. Близкие жертвы должны понимать, что реабилитация после внезапного события – теракта или похищения - происходит за относительно небольшой временной промежуток. Синдром заложника, источником которого являются семейные или социальные взаимоотношения, победить трудно. Особые усилия заключаются в убеждении человека в том, что постоянно испытывать унижения и побои неправильно, не следует влюбляться в тирана, жить с ним или работать под его началом.

Ветхозаветный сюжет о двух братьях известен большинству из нас. Мало кто оставался безучастным к судьбе кроткого Авеля, убитого завистливым Каином. Между тем, криминологи утверждают, что очень часто будущая жертва сама провоцирует агрессию против себя, а выбор преступника редко бывает случайным.

Существует даже наука такая - виктимология - учение о жертве преступления. Она зародилась как раздел криминологии, но сегодня активно развивается как самостоятельное направление.

Доктор юридических наук, профессор Равиль Абызов рассказывает, что долгое время подход к любому преступному деянию был односторонним: изучалась роль преступника, но роль жертвы при этом практически не учитывалась. О том, что и сама жертва так или иначе «причастна» к совершаемому по отношению к ней насилию, заговорили только в XIX веке.

«Лица исторические»

Не секрет, что одни и те же люди часто становятся объектами преступлений. Других, находящихся, казалось бы, в аналогичных ситуациях, беда словно обходит стороной. Чем это можно объяснить? Вряд ли простым везением?

Везение тут не причем. Еще Николай Гоголь говорил о так называемых «лицах исторических» - тех, кто постоянно попадает в разные истории. Существует термин «повышенная виктимность личности». Он означает, что человек в силу каких-то обстоятельств (возраста, пола, принадлежности к той или иной профессии, ведения асоциального образа жизни) подвержен большему, чем другие, риску стать жертвой преступления.

И чем обусловлена повышенная виктимность личности?

Причин много. Во-первых, так могут сложиться обстоятельства (оказался не в то время и не в том месте). Во-вторых, существует ряд профессий, которые сами по себе являются рискованными (работа в полиции, инкассации).

В-третьих, имеется категория лиц, которые в силу объективных причин не могут противостоять злоумышленникам. Женщины, которые от природы слабее мужчин, дети, которые не защищены от угроз внешнего мира, старики, которые расслаблены, рассеяны, а, значит, беззащитны. Кроме того, сюда же можно отнести психически больных людей, а также алкоголиков и наркозависимых.

Существует ли некая классификация жертв?

Да, таких типологий множество. Наиболее принятой в виктимологии считается следующая. Жертвы: а) агрессивные, первыми переходящие в «наступление»; б) жертвы пассивные, которые заранее настроены на поражение (образ «твари дрожащей»); в) жерт- вы случайные (оказавшиеся в силу объективных факторов в поле зрения преступника). Агрессивные жертвы - люди, которых мы встречаем ежедневно. Это, к примеру, так называемые «трамвайные хамы», провоцирующие своим безобразным поведением агрессию против себя. Нагрубит он старушке, проедет, не оплатив дороги, в общественном транспорте…

Но, рано или поздно, найдется человек, который сумеет поставить такого молодца «на место». Пассивные жертвы - это люди с заниженной самооценкой, те, кто своим поведением, манерой подачи себя словно бы говорит: «Я сдаюсь…».

Жертвы случайные ни поведением, ни образом жизни никак не провоцируют преступника. Однако есть ситуации, в которых мы можем пострадать не зависимо от наших предрасположенностей и нашего поведения, оказавшись в ненужное время в ненужном месте, например, став свидетелем другого преступления.

Преступный «бумеранг»

Можно ли говорить, что есть определенные психологические особенности личности, которые ведут к опасности стать объектом преступления?

Имеется несколько психологических типов жертв. Депрессивный тип - человек, страдающий из-за подавленного инстинкта самосохранения. Очевидно, что при отсутствии такого инстинкта риск стать жертвой агрессии сильно возрастает. Другой психологический тип - жадный.

Люди с чрезмерным стремлением к выгоде теряют разум, способный предостеречь от опасности. Следующий - экстравагантный тип. Люди с не всегда адекватным, беспричинно выходящим за общепринятые рамки поведением нередко «притягивают» к себе преступника.

Существует категория лиц, которых я бы обозначил как «одинокие и убитые горем» жертвы. Люди, потрясенные потерями близких, любой другой трагедией, легко попадаются в сети преступников в силу ослабления умственных и волевых способностей. Далее, психологический тип «мучитель», который сам становится жертвой. Как иллюстрацию опишу такую ситуацию.

Психически неуравновешенный отец в течение долгого времени оскорблял жену и детей. Прошли годы. Дети выросли и - при очередной провокации со стороны отца - решили убить его. И, наконец, тип «блокированная жертва». Это человек, который запутался во взаимоотношениях с преступником, когда защититься от него невозможно.

Жертвы насилия впоследствии нередко сами становятся преступниками?

Да, это правда. Особенно справедливо это положение по отношению к детям и несовершеннолетним. Дети, пострадавшие от жестокости, часто превращаются в беспощадных мстителей.

Иногда их жертвами становятся если не бывшие мучители, то те, кто не способен противостоять им: животные, бездомные, беспризорники, собственные дети.

Правильно ли говорить, что существуют ситуации наиболее виктимологически опасные, когда риск стать жертвой преступления возрастает?

Анализ совершенных в России преступлений показывает, что «повышенной опасностью» обладают следующие признаки виктимологической ситуации: а) место совершения преступления - в жилом секторе - (80%), половина из которых - в отдельных квартирах; б) время - в ночной период (от 22 ч. до 6 ч.); в) способ поведения жертвы: вызывающее (37%), неосторожное (30%), провоцирующее (29%), легкомысленное (10%).

Провокационная уверенность?

Получается, что большинство жертв преступлений сами провоцируют насилие против себя. Как же тогда объяснить то, что попадают в беду именно те, кто боится? Ведь и психологи утверждают, что жертвами насилия, как правило, становятся зажатые, неуверенные в себе люди, а вовсе не те, кто «готов заглянуть опасности в лицо»?

Не надо путать уверенность в себе с вызывающим поведением. Прямая спина, расправленные плечи, твердая походка и провокационная мини-юбка и боевой раскрас - вовсе не одно и то же.

А вот страх действительно негативно влияет на личность: дестабилизирует психическое состояние человека, толкает его на необдуманные поступки, понижает самоконтроль и повышает импульсивность реакций.

Конечно, все сугубо индивидуально, но известно, что страх снижает защитные способности и, напротив, повышает самооценку преступника, провоцируя его на агрессию.

Выходит, что никто из нас не застрахован от того, чтобы стать жертвой преступления. Но, все-таки, можно ли дать некие рекомендации, которые позволят свести к минимуму подобный риск?

В первую очередь необходима рационализация своего поведения: важно быть осмотрительным и аккуратным и помнить, что главные гаранты нашей безопасности - мы сами.

Равиль Михайлович Абызов - академик Российской Академии Естествознания, Заслуженный юрист РФ, полковник милиции в отставке. Председатель Общественной палаты г. Барнаула. Внесен в Энциклопедический словарь биографий «Видные ученые - юристы (вторая половина ХХ века)».

Уголовная статистика показывает, что практически каждое третье преступление совершается в отношении женщин. Если брать возрастной признак, то жертвами убийств, к примеру, в 2008 году было 10,8% женщин в возрасте 18-25 лет, 40, 7% в возрасте 25-45 лет, 21, 5% - в возрасте 45-60 лет, 23,7% - в возрасте старше 60 лет.

Сексуальному насилию подвержены, в основном, молодые женщины и женщины среднего возраста. Большинство изнасилованных женщин - обладательницы холерического темперамента.

Дамы с наличием демонстративных черт характера склонны открыто заявлять о собственной гиперсексуальности как посредством яркой одежды и броского макияжа, так и в разговорах. Зачастую это ведет к тому, что окружающие мужчины воспринимают такого рода поведение как приглашение к интимному общению.

Жертвами мошенничества чаще становятся женщины 25-45 лет, периода наибольшей социальной активности.

Когда начали изучать личности женщин-жертв, выяснилось, что многие из них так или иначе провоцировали совершение насилия в отношении себя: злоупотребляли спиртными напитками, отличались вспыльчивым характером, низким образовательным уровнем.

Что касается преступлений в отношении несовершеннолетних, то очень часто они становятся жертвами внутри собственной семьи. Американские виктимологи утверждают, что: а) дети в возрасте до 4-х лет имеют больше шансов быть убитыми в семье; б) младенцы и маленькие дети чаще погибают от рук матери, а не отца; в) сексуальное насилие над девочками происходит в 3 раза чаще, чем над мальчиками.

Вообще же, дошкольный и подростковый периоды являются возрастами риска в отношении насилия. Жестокое обращение или сексуальные травмы в этот период оказывают более разрушительное воздействие, чем в периоды эмоциональной стабильности.