.

Мы называли их волшебными камнями. Это были просто кусочки гальки - типа тех, что покупают для аквариума, - в песочнице на детской площадке, где я играл в дошкольном возрасте. Но мы с друзьями наделяли их магическими свойствами, охотились за ними, как за сокровищем, и аккуратно раскладывали на горстки «изумрудов», «сапфиров» и «рубинов». Просеивание песка на предмет этих волшебных самоцветов - одно из моих самых ранних воспоминаний. Мне было на тот момент не более трех лет. Воспоминания из детского сада также сводятся к отдельным мгновениям: я вывожу розовыми линиями буквы на желтой бумаге, смотрю фильм о морских животных, учитель разрезает большой рулон бумаги, чтобы мы все могли пальцами в краске нарисовать свои портреты.

Когда я пробую вспомнить свою жизнь до пятого дня рождения, в памяти всплывают лишь эти проблески - как вспышки спичек во тьме. При этом я знаю, что думал, ощущал и узнавал тогда очень много. Куда делись все эти годы?

Психологи называют это драматическое забывание «инфантильной амнезией». В среднем человеческие воспоминания простираются не далее возраста трех с половиной лет. Все до этого - темная бездна. «Это феномен устоявшегося фокуса, - говорит Патрисия Бауэр из Университета Эмори, эксперт по развитию памяти. - Он требует внимания, поскольку это парадокс: маленькие дети помнят события своей жизни, при этом взрослые хранят очень малую часть этих воспоминаний».

В течение последних лет ученые наконец начали точно понимать, что происходит в мозге человека, когда он начинает забывать собрание своих самых ранних воспоминаний. «Мы надстраиваем биологическую базу», - говорит Пол Франкленд, нейробиолог из больницы Sick Kids в Торонто. Новые данные говорят о том, что мозг обязан отпустить большую часть детства - это необходимая часть перехода во взрослый возраст.

Зигмунд Фрейд дал название инфантильной амнезии в начале XX века. Он утверждал, что взрослые забывают свои детские годы жизни в процессе подавления неприятных воспоминаний о пробуждениях сексуальных переживаний.

Хотя некоторые психологи отдают должное этим заявлениям, самое распространенное объяснение инфантильной амнезии - это то, что дети просто не могут формировать стабильные воспоминания до семилетнего возраста, хотя подтверждений этой гипотезе немного. В течение почти столетия психологи полагали, что детские воспоминания не сохранялись, потому что в принципе не были долговременными.

В конце 1980-х годов началась реформация детской психологии. Бауэр и другие ученые начали изучать детскую память: например, создавали игрушечный колокол и били в него - а затем ждали, чтобы посмотреть, сможет ли ребенок повторить эти действия в нужном порядке после паузы в минуты или месяцы.

Один эксперимент за другим демонстрировал, что воспоминания детей трех лет и младше на самом деле сохраняются, хоть и с ограничениями.

В возрасте полугода детские воспоминания сохраняются как минимум в течение дня; в 9 месяцев - в течение месяца; к возрасту двух лет - в течение года.

В ходе знакового исследования 1991 года ученые обнаружили, что дети в возрасте четырех с половиной лет могут подробно вспомнить детали путешествия в Диснейленд, состоявшегося полутора годами ранее. Однако в возрасте примерно около шести лет дети начинают забывать многие из своих ранних воспоминаний. Эксперимент, проведенный Бауэр с коллегами в 2005 году, продемонстрировал, что дети пяти с половиной лет помнили более 80 % своего опыта в трехлетнем возрасте, тогда как дети семи с половиной лет помнили менее 40 %.

Эта работа выявила противоречие, лежащее в основе инфантильной амнезии: дети могут формировать воспоминания и обращаться к ним в течение первых лет жизни, при этом большая часть этих воспоминаний в конечном итоге улетучивается с гораздо более высокой скоростью, чем мы обычно забываем прошлое, будучи взрослыми.

Некоторые ученые предположили, что сохранение воспоминаний требует владения речью или ощущения собственного «я» - чего нам не хватает в детстве.

Однако хотя вербальная коммуникация и осознание собственной личности, несомненно, укрепляют воспоминания, их отсутствие не может целиком объяснять инфантильную амнезию. Как-никак у некоторых животных есть крупный и сложный мозг в сравнении с размером их тела, например у мышей и крыс, но у них нет речи или, предположительно, самоосознанности нашего уровня, но они тоже забывают свои детские воспоминания.

Тогда, значит, рассудили ученые, парадокс имеет под собой более значимую физическую основу, общую для человека и других млекопитающих с большим мозгом. Вопрос - какую?

Между рождением и ранним подростковым возрастом мозг закладывает некоторые схемы своего функционирования и укрепляет пути электрических импульсов жировой тканью, чтобы сделать их более проводящими. В процессе массивного роста мозг выстраивает бесчисленное количество новых мостов между нейронами. В ранние годы у нас гораздо больше связей между клетками мозга, чем во взрослом возрасте, - потом большинство из них рушатся.

Вся эта избыточная масса мозга - сырая глина, из которой гены и опыт формируют мозг таким образом, чтобы он соответствовал определенной окружающей среде. Без этой чистки мозгов дети не смогут выучить так много и так быстро, как это у них получается.

Как выяснили Бауэр и другие исследователи, эта способность приспосабливаться дорого нам обходится. Пока мозг переживает стадию продолжительного развития за пределами матки, большая и сложная сеть разных отделов мозга, которые вместе создают и хранят воспоминания, все еще находится в процессе развития и не в состоянии формировать воспоминания так, как она сумеет во взрослом возрасте. Как следствие, долгосрочные воспоминания, сформированные в первые три года жизни, - наименее стабильные наши воспоминания, и, скорее всего, они исчезнут или распадутся по мере взросления.

В начале этого года Франкленд с коллегами опубликовал исследование, рассказывающее еще об одном способе, при помощи которого мозг прощается с детскими воспоминаниями: они не просто бледнеют, но и скрываются. Несколькими годами ранее Франкленд с супругой Шиной Джосслин - также нейробиологом, начали замечать, что мыши, которых они изучали, демонстрировали худшие результаты во время тестов на память после того, как проводили некоторое время в клетке с беличьим колесом.

Супруги знали, что упражнение на колесе способствует нейрогенезу, росту новых нейронов, в гиппокампе - зоне мозга, которая играет ключевую роль в процессе памяти. И хотя нейрогенез в гиппокампе мозга взрослого человека очевидно укрепляет способность узнавать новое и помнить, Карл Дейссерот из Стэнфордского университета и другие исследователи предполагают, что он также может требовать некоторое количество забывания.

Так же, как в лесу есть место лишь для определенного количества деревьев, гиппокамп может содержать лишь определенное число нейронов. Новые клетки мозга могут занимать территорию других нейронов или даже заменять их, что, в свою очередь, может разрушать или переиначивать маленькие цепи, хранящие отдельные воспоминания.

Получается, высокий темп нейрогенеза в детстве частично ответственен за инфантильную амнезию.

Чтобы доказать эту гипотезу, Франкленд и Джосслент переместили маленьких и взрослых мышей из привычной небольшой пластиковой коробки в более просторные металлические клетки. В новых контейнерах они наносили грызунам небольшой удар электрическим током. Мыши быстро стали связывать металлические клетки с электрошоком и тряслись от ужаса всякий раз, когда их помещали в эти условия.

Мыши-малыши начинали забывать об этой связи уже через день, взрослые мыши - помнили ее. Однако если после ударов током взрослые грызуны бегали по колесу, стимулируя таким образом нейрогенез, они начинали в своей забывчивости походить на детенышей.

Прозак, который также стимулирует нейрогенез, имеет тот же эффект. И наоборот, когда ученые замедляли нейрогенез у детенышей с помощью лекарств или генной инженерии, юные звери формировали гораздо более стабильные воспоминания.

Чтобы внимательнее изучить то, как нейрогенез меняет память, Франкленд и Джосслин использовали вирус для внедрения гена, кодирующего зеленый флюоресцентный белок в ДНК только что выросших клеток мозга мышей. Сияющая окраска продемонстрировала, что новые клетки не заменяли старые; они, скорее, присоединялись к уже существующей цепи. Это говорит о том, что технически множество маленьких цепей нейронов, которые хранят наши ранние воспоминания, не уничтожаются нейрогенезом. Вместо этого они тщательно реструктурируются, что, вероятно, объясняет, почему изначальные воспоминания так сложно восстановить.

«Мы думаем, что это вопрос доступности, - комментирует Франкленд. - Но это также и вопрос семантики. Если к воспоминанию невозможно получить доступ, значит, оно фактически стирается».

Эта перестройка цепей памяти означает, что, хотя некоторые из наших детских воспоминаний действительно стерты, другие сохраняются в зашифрованном, искаженном виде. Исследования говорят о том, что человек может восстановить как минимум некоторые воспоминания детства, реагируя на определенные подсказки, - вызывающие возникновение в памяти каких-то моментов, связанных, к примеру, со словом «молоко». Или представляя дом, школу или особое место, связанное с определенным возрастом, которое позволяет всплыть релевантным воспоминаниям самим по себе.

Однако даже если мы сумеем распутать какие-то отдельные воспоминания, которые пережили смутные циклы роста и упадка в детском мозге, мы никогда не сможем полностью им доверять - некоторые из них могут быть частично или полностью выдуманными.

Исследование Элизабет Лофтус из Калифорнийского университета в Ирвайне показало, что наши самые ранние воспоминания часто представляют собой необъяснимую смесь из реальных событий, рассказов других и сцен, выдуманных нашим бессознательным.

В ходе ряда поворотных экспериментов в 1995 году Лофтус с коллегами дали добровольцам короткие истории об их детстве, полученные от родственников. Участники исследования не знали, что одна из этих историй - о том, как они заблудились в торговом центре в возрасте пяти лет, - была главным образом выдумкой. Четверть участников сказали, что помнят такой случай. И даже когда им сообщили, что одна из историй была сочинена, некоторые участники не смогли понять, что речь идет об инциденте в торговом центре.

Когда я был маленьким, я потерялся в Диснейленде. Вот что я помню: на дворе декабрь, я рассматриваю игрушечный поезд в рождественской деревне. Обернувшись, понимаю, что родители исчезли. Меня охватывает ужас, я начинаю бродить по парку в поисках. Ко мне подходит незнакомец и отводит к гигантскому зданию с кучей экранов, на которых показывают записи камер наблюдения. Вижу ли я родителей на одном из них? Я не видел. Мы возвращаемся к поезду, где я нахожу родителей. Бегу к ним в объятья, охваченный радостью и чувством облегчения.

Недавно я впервые спросил маму, что именно она помнит об этом дне в Диснейленде. Она сказала, что это было летом и что в последний раз они меня видели возле путешествующих по «джунглям» корабликов, а совсем не возле железной дороги у входа в парк.

Как только они осознали, что я пропал, они сразу обратились в Центр розыска. Сотрудник парка действительно нашел и привел меня в центр, где меня успокоили порцией мороженого.

Я был сбит с толку тем, что ее история так сильно противоречит тому, что я считал очень точным и четким воспоминанием, и попросил маму найти в старых фотоальбомах доказательства, но она смогла отыскать лишь снимки из предыдущей поездки в Диснейленд. Видимо, у меня никогда не будет четких свидетельств того, что тогда случилось. Остались лишь мерцающие, как пирит, крошечные осколки прошлого в голове.

Экология жизни. Психология: Проблема детских воспоминаний волнует учёных не первый год, а последние исследования психологов и нейрофизиологов способны многое прояснить в этих вопросах....

Куда уходят детские воспоминания? Почему наш мозг умеет забывать? Можно ли верить осколкам памяти?

Проблема детских воспоминаний волнует учёных не первый год, а последние исследования психологов и нейрофизиологов способны многое прояснить в этих вопросах.

Мои воспоминания - словно золотые в кошельке, подаренном дьяволом:
откроешь его, а там сухие листья.

Жан-Поль Сартр

©Elena Shumilova

Детство. Речка. Переливающаяся вода. Белый песок. Папа учит меня плавать.

Или вот ещё: кладики. Наберёшь всякого барахла типа бусинок, цветных стёклышек, фантиков от конфет и жвачек, разроешь в земле небольшую ямку, сбросишь туда свои сокровища, прижмёшь всё это предварительно найденным стеклом от бутылки и засыплешь земелькой. Никто никогда их потом не находил, но мы любили делать эти самые кладики.

Моя память времён детского сада сокращена до вот таких отдельных моментов: рисунок пальцем на запотевшем стекле окна, клетчатая рубашка брата, тёмная зимняя улица, усеянная рыжими огнями, электрические машинки в детском парке.

Когда мы пытаемся вспомнить свою жизнь до момента рождения, получается увидеть только такие проблески в чулане памяти, несмотря на то, что мы ведь о чём-то думали тогда, что-то чувствовали и многое узнавали о мире в те дни.

Куда ушли все эти детские воспоминания, эти годы?

Проблема детских воспоминаний и неизбежного забывания укладывается в простое определение психологов - «детская амнезия». В среднем, воспоминания людей доходят до возраста, когда им было 3-3,5 года, а всё, что происходило до этого, становится тёмной бездной. Ведущий эксперт по развитию памяти из университета Эмори доктор Патриция Бауэр отмечает:

Этот феномен требует нашего внимания, потому что в нём заключается парадокс: очень многие дети отлично помнят события своей жизни, но, став взрослыми, они сохраняют малую часть своих воспоминаний.

В последние несколько лет ученые особенно плотно занимались этим вопросом и, кажется, им удалось распутать то, что происходит в мозге, когда мы теряем воспоминания самых первых лет.

А всё началось с Фрейда, который ещё в 1899 году придумал для описанного явления термин «детская амнезия». Он утверждал, что взрослые забывали о своих первых годах жизни в процессе подавления мешающих сексуальных воспоминаний. В то время как некоторые психологи поддерживали это заявление, наиболее общепринятое объяснение детской амнезии сводилось к тому, что до семи лет дети просто не способны образовывать устойчивые воспоминания, хотя доказательств в поддержку этой теории было ничтожно мало. В течение почти ста лет психологи предполагали, что воспоминания о детстве не выживают в первую очередь потому, что они неспособны быть долговечными .

Конец 1980-х ознаменовался началом реформации в области детской психологии. Бауэр и другие психологи стали исследовать детскую память, используя весьма нехитрый способ: на глазах ребёнка строили очень простую игрушку и разбивали её после сигнала, а потом наблюдали, сможет ли ребёнок подражать действиям взрослого в правильном порядке, но в растянутом временном диапазоне: от нескольких минут до нескольких месяцев.

Один эксперимент за другим показывали:

• воспоминания детей 3-х лет и младше на самом деле сохраняются, хотя и с ограничениями;
• в возрасте 6 месяцев младенцы помнят, по крайней мере, прошлый день;
• в 9 месяцев события в памяти сохраняются минимум 4 недели;
• в возрасте двух лет - в течение года.

А в историческом исследовании 1991-го года учёные обнаружили, что ребёнок четырёх с половиной лет мог подробно вспомнить поездку в Disney World, которая состоялась за 18 месяцев до этого.

Однако около 6-ти лет дети начинают забывать многие из этих ранних воспоминаний. Очередной эксперимент 2005-го года, который проводила доктор Бауэр со своими коллегами, показал, что дети в возрасте пяти с половиной лет вспоминали более 80% опыта, который у них был до 3-летнего возраста, в то время как дети, которым было семь с половиной лет, могли вспомнить менее 40% происходящего с ними в детстве.

Эта работа обнажила противоречия, которые находятся в самой основе «детской амнезии»: маленькие дети способны запоминать события в первые несколько лет жизни, но большинство из этих воспоминаний в конечном счёте исчезают со стремительной скоростью, что никак не похоже на механизмы забывания, свойственные взрослым людям.

Озадаченные этим противоречием, исследователи стали строить догадки: может быть, для долговечных воспоминаний мы должны овладеть речью или самосознанием, - в общем, обзавестись тем, что не слишком развито в детском возрасте. Но, несмотря на то, что устное общение и самосознание, несомненно, укрепляют человеческую память, их отсутствие не может сполна объяснить феномен детской амнезии. В конце концов, некоторые животные, которые имеют достаточно большой мозг относительно их тела, но не имеют языка и нашего уровня самосознания, также теряют воспоминания, которые относятся к их младенчеству (например, крысы и мыши).

Догадки длились до тех пор, пока учёные не обратили внимание на самый главный орган, участвующий в процессе памяти, - наш мозг . С этого момента проблема детских воспоминаний стала предметом внимания нейроученых всего мира и одно за другим стали появляться исследования, объясняющие причину исчезновения нашей памяти.

Дело в том, что между рождением и подростковым возрастом структуры мозга продолжают развиваться . С массивной волной роста мозг обзаводится огромным количеством нейронных связей, которые с возрастом сокращаются (на определённом этапе нам просто необходим этот «нейронный бум» - чтобы быстро адаптироваться к нашему миру и обучиться самым необходимым вещам; больше такого с нами не случается).

Так вот, как выяснила Бауэр, эта специфическая адаптивность мозга имеет свою цену . В то время как мозг переживает затянувшееся после рождения развитие за пределами материнского лона, большая и сложная сеть нейронов мозга, которые создают и поддерживают наши воспоминания, сама находится в стадии строительства, поэтому она не способна образовывать воспоминания так же, как это делает мозг взрослого человека. Как следствие, долгосрочные воспоминания, сформированные в первые годы нашей жизни, являются наименее устойчивыми из всех, которые у нас появляются за время жизни, и склонны распадаться во время взросления.

А год назад невролог из детской больницы Торонто Пол Франкланд и его коллеги опубликовали исследование «Нейрогенез гиппокампа регулирует процесс забывания в младенчестве и взрослом возрасте», демонстрирующее ещё одну причину детской амнезии. По мнению учёных, воспоминания не только ухудшаются, но также становятся скрытыми. Несколько лет назад Франкланд и его жена, которая также является неврологом, начали замечать, что у мышей, которых они изучали, по отдельным видам тестов памяти, она ухудшилась после жизни в клетке с колесом. Учёные связали это с тем, что бег на колесе способствует нейрогенезу - процессу появления и роста целых новых нейронов в гиппокампе, области мозга, которая имеет важное значение для памяти. Но в то время, как нейрогенез гиппокампа взрослых, вероятно, вносит свой вклад в способность к обучению и запоминанию, он может иметь отношение к процессу забывания во время роста организма. Так же, как в лесу может вырасти лишь определённое количество деревьев, гиппокамп способен вместить ограниченное число нейронов. В итоге происходит то, что случается в нашей жизни сплошь и рядом: новые клетки мозга вытесняют другие нейроны с их территории или даже иногда вовсе их замещают, что в свою очередь ведёт к перестройке ментальных схем, которые могут хранить отдельные воспоминания . Как предполагают учёные, особенно высокий уровень нейрогенеза в младенчестве частично ответственен за детскую амнезию.

Кроме экспериментов с беговым колесом учёные использовали «Прозак», который стимулирует рост нервных клеток. Мыши, которым давали препарат, начинали забывать эксперименты, которые с ними проводили до этого, в то время как особи, не получающие лекарства, всё помнили и хорошо ориентировались в знакомых им условиях. Наоборот, когда исследователи препятствовали нейрогенезу маленьких особей с помощью средств генной инженерии, у молодых животных стали формироваться гораздо более стабильные воспоминания.

Правда, Франкланд и Джозелин пошли ещё дальше: они решили внимательно изучить, как нейрогенез изменяет структуру мозга и что происходит со старыми клетками. Последний их эксперимент достоин самых смелых догадок писателей-фантастов: с помощью вируса учёные вставили в ДНК ген, который способен закодировать белок на флуоресцентное свечение. Как показали светящиеся красители, новые клетки не заменяют старые - скорее, они присоединяются к уже существующей схеме .

Эта перестройка схем памяти означает, что в то время, как некоторые из наших воспоминаний детства действительно уходят, другие сохраняются в зашифрованном, преломлённом виде . Видимо, это объясняет ту трудность, с которой нам даётся порой что-то вспомнить.

Но даже если нам удастся распутать клубки нескольких различных воспоминаний, мы никогда не сможем полностью доверять воскрешённым картинам - некоторые из них могут быть частично или полностью сфабрикованы. Это подтверждает исследование Элизабет Лофтус из университета Калифорнии в Ирвине, благодаря которому стало известно, что наши самые ранние воспоминания представляют собой нерастворимые смеси подлинных воспоминаний, рассказов, которые мы впитывали от других, и мнимых сцен, придуманных подсознанием .

В рамках эксперимента Лофтус и её коллеги представили добровольцам несколько коротких рассказов об их детстве, поведанных родственниками. Без ведома участников исследования, учёные включили одну придуманную историю, которая, по сути, была фикцией - о потере в пятилетнем возрасте в торговом центре. Тем не менее, четверть добровольцев заявили, что они помнят об этом. И даже тогда, когда им сказали, что один из рассказов выдуман, некоторые участники не смогли определить, что это была история о торговом центре.

Научный журналист, заместитель главного редактора журнала Scientific American Феррис Джабр (Ferris Jabr) размышляет на этот счёт:

Когда я был маленьким, я заблудился в Диснейленде. Вот что я помню: был декабрь, и я наблюдал за ходом железного поезда через рождественскую деревню. Когда я обернулся, мои родители исчезли. По моему телу прошёл холодный пот. Я начал всхлипывать и бродить по парку в поисках мамы и папы. Незнакомец подошёл ко мне и отвёл к гигантским зданиям, наполненным экранами телевизоров с трансляцией видеокамер безопасности парка. Видел ли я своих родителей на одном из этих экранов? Нет. Мы вернулись к поезду, где и нашли их. Я побежал к ним с радостью и облегчением.

Недавно впервые за долгое время я спросил маму, что она помнит о том дне в Диснейленде. Она говорит, что была весна или лето и что она в последний раз видела меня рядом с пультом дистанционного управления лодок из аттракциона «Круиз по Джунглям», а не рядом с железной дорогой. Как только они поняли, что я потерялся, они пошли прямо к центру потерянных и найденных. Смотритель парка действительно нашёл меня и привёл в этот центр, где меня, довольно вкушающего мороженое, и нашли родители. Конечно, никаких доказательств ни её, ни моих воспоминаний найти не удалось, однако мы остались с чем-то гораздо более неуловимым: этими маленькими угольками прошлого, встроенными в наше сознание, мерцающими, как золото дурака.

Также интересно:

Да, мы утрачиваем наши детские воспоминания, чтобы иметь возможность расти и развиваться дальше. Но, если честно, я не вижу в том большой беды. Самое дорогое, самое важное мы всегда берём с собой во взрослую жизнь: запах маминых духов, ощущение тепла её рук, самоуверенную улыбку отца, блестящую речку и волшебное ощущение нового дня - все те кладики детства, которые остаются с нами до конца. опубликовано

Я часто вспоминаю те дни, когда я был маленьким. По-моему, это было самое хорошее время.

Когда я первый раз побывал на море, это произвело на меня очень яркое впечатление и запомнилось на всю жизнь. Раньше я его видел лишь на картинках, а теперь в живую.

Когда мы первый раз пришли на пляж, волн не было. Вода была тёплая, в ней было видно отражение солнца, песчаное дно, маленькие ракушки, гладенькие камешки. Мне дали круг, и я сразу пошёл плескаться в воде. В тот день я был очень рад. Казалось, счастью нет предела!

На следующий день были волны. Я узнал, что такое барашки. Они были белые и очень красивые, скатывались с волн с очень необычным и приятным шумом. Мама надела круг на меня, взяла меня за руку и пошла со мной купаться. Было очень весело, волны меня поднимали очень высоко, и я смеялся. Я воображал себя лодкой в бушующем море. Иногда волны накрывали меня с головой. Пару раз я проглотил воду и удостоверился, что она солёная. Мне она не очень понравилась. Потом мы вышли на пляж и начали греться на теплом золотом песке. Море для меня стало теплым живым ласковым другом. С ним можно было играть и разговаривать, слушать и мечтать.

Поверьте, запах моря, неописуемая атмосфера единения с природой наполняет жизненной силой. Я понял, что полюбил море навсегда. Мое детство было замечательным и беззаботным, и пусть же мои воспоминания о нем навсегда останутся такими!

В моём детстве не было того, что имеет нынешняя детвора. Поющие, говорящие куклы, машины на аккумуляторах, компьютеризированные игрушки и многое другое, это просто фантастикой было в те времена!

Но я считаю, что у меня были самые наилучшие игрушки! Телевизор, по которому можно было смотреть цирковые аттракционы, посуда столовая, в которой я готовила настоящие блюда и угощала ими своих друзей и близких. Автомобиль с педальным двигателем голубого цвета! Я на нём просто шиковала, и мне завидовали все мои подружки. Была швейная машинка, на которой я и осваивала азы швейного ремесла. Я дорожила ей! Но, к несчастью, у меня её украли детишки, которые завидовали моему счастью, но думаю, они не желали мне зла, просто хотели проучить за то, что не давала им пользоваться своими игрушками. Так как не у всех было то, что имела я. Но я не могла распоряжаться ими без разрешения родителей, ведь они с таким трудом зарабатывали деньги, чтоб угодить моим прихотям. Я была очень упрямым и капризным ребёнком... А добрыми феями были, конечно же, мои родители, которым, как я сейчас понимаю, было очень нелегко это исполнять, ведь мы жили не богато...

Моей несбывшейся мечтой остались малюсенькие пупсята, которых трудно было найти в магазинах. Это такие крохотные куклята, у которых свободно двигались ножки и ручки, мне очень нравилось шить им одёжку: ползуночки, распашонки, чепчики, пелёнки.

У одной моей городской подружки Лены был именно такой! И когда она приезжала на лето погостить у своей бабули, то обязательно привозила их! Я с радостью приглашала её к себе в гости во двор поиграть, зная, что она принесёт этих любимых мною крошечных пупсиков.

В нашем дворе был построен хороший домик для кур, но куры в нём не желали жить, уходили всегда к соседям. Сделан он был из хорошего самана (такой кирпич из глины и соломы). С одной стороны было окно глубокое, с другой — дверь деревянная, которая закрывалась на вертушку. В курятник был проведён электрический свет. Словом, отличное жильё! Которое мы, сестрёнки и подружки, немедленно приспособили для игр! Полы застелили матрасами и дорожками, чтоб можно было там сидеть. Площадь его была небольшая, примерно около четырёх квадратных метров. Что и говорить?! Куры наши, обидевшись, вообще не вернулись к нам. А мы, воспользовавшись этим, зажили в этом домике! Подружки с раннего утра шли к нам. Приносили своих кукол. И мы до позднего вечера, пока родители не кликнут, играли там в «дочки — матери»!

Счастливые были времена! Не было роскоши, но была искренняя, человеческая любовь! Корысти и лицемерия мы не знали. Да, куда там! Наивные и доверчивые!..

Насколько помню, подруг у меня было мало, но зато я очень любила дружить с пацанами. Ребята так же играли с нами в «дочки-матери», но они, естественно, были «папами» или «разбойниками».

Ну, вернусь к тому, что я любила приглашать Лену, девочку из города, к себе во двор, а точнее, в этот самый домик! Когда она приносила пупсика и других кукол, то я немедленно старалась поменяться с ней своими куклами на её пупса. Сама Леночка среди нас, местных, смотрелась белой вороной. В буквальном смысле слова. Её кожа от нашей отличалась своею ослепительною белизною, блондинка с длиною, густой косой. Мы же были очень загорелыми и смуглыми, с черными густыми волосами. Да! В нашей глухой деревушке не было никаких развивающих спортивных секций, танцевальных залов и других подобных занимательных мероприятий. Только начальная школа и клуб, в котором мы выступали по праздникам. Но, когда мы играли в нашем излюбленном домике, тогда мы ещё не учились в школе. Поэтому нам было очень интересно знать, как живут люди в городе и чем?! Когда Лена что-нибудь рассказывала, мы многое не понимали, слушали, приоткрыв рот и удивлялясь. И каждая из нас мечтала побывать на её месте! Вот попасть бы в город и посмотреть, как там и что... Мы были диковатыми, но зато крепкими и дружными! Мы делились с Леной опытом своей деревенской жизни, а она — городской. Сейчас смешно всё это вспоминать! Спустя годы, когда я закончила третий класс начальной школы, меня отправили учиться именно в тот город, в котором и жила та самая Лена.

Для разнообразия нашей беззаботной жизни мы, кроме как в куклы, играли в другие интересные игры. Вот одна из них, которая немного приключенческая и романтичная! Называется она «Секретики». Не помню, откуда она дошла до нас, но в семидесятые годы в нашем посёлке была популярна. Надо было создать как можно больше и как можно более красивых «секретиков», затем спрятать их в таких местах, где трудно было б их найти. В ход шли и фантики от конфет, и ракушки, и бусинки, и всё, что блестит. Обычные места где мы их прятали, — задний двор или свалки, которые находились за дворами. Они у нас ассоциировались, наверно, с горами или островами в наших-то степях. Мы любили там что-либо искать и находить. Ох, и получали тумаков от родителей, когда домой приходили грязные как поросята!

Мы с сестренкой Светой делали свои «секретики» так. Любой красивый блестящий фантик от конфеты разглаживали ладошками, выбирали место, в тайне от других его готовили (раскапывали неглубокую ямочку в земле), в неё клали расправленный фантик, затем его накрывали сверху прозрачным осколочком стекла. И, наконец, завершающий этап! Всё это засыпали и сравнивали с поверхностью земли, чтобы никто не нашел наш «секретик». Ведь надо было найти как можно больше чужих «секретиков», но желательно, чтоб другие не нашли твои. Побеждал тот, чей «секретик» окажется красивее других! Эта игра мне очень нравилась!

По вечерам летом любили играть в «казаков-разбойников», в классики, прыгать со скакалкой. Лапта, «брехучий телефончик», «садовник», «самовар», «сердце», «ножички», «догонялки», «прятки» и многое другое — все эти игры помогали нам развиваться и физически, и интеллектуально, а главное — давало возможность лучше узнавать нрав окружающих людей, живущих с нами в одном посёлке!

Наш дом находился почти у берега пруда. Единственное чудо природы, которое украшало нашу местность! Он был великолепен! Большой извилистый водоём, с прозрачной водой, берега которого густо покрыты разнообразной зеленой травой. Могучие ветвистые старые деревья в соседстве с молодыми деревцами окружали наше местное достояние. Там же находился «партизанский» лесок, который состоял из молодого тополя. Почему «партизанский»? Да потому, что в времена войны, по рассказам наших дедов, в таких лесах останавливались партизаны. Сомневаюсь, что именно в том тополином лесочке могли прятаться партизаны — слишком молодо он выглядел! Но молодёжь его очень любила, ведь это отличное место для уединения. Там часто гуляли молодые парочки, а по праздникам — целые группы отдыхающих. Пруд разделял наш посёлок на две части.

Весной, когда прилив воды, часто случались ужасные наводнения — вода выходила из берегов и заливала основную дорогу села и даже дворы. Но нас, детвору, это всё только забавляло! Журчание ручьёв и поток воды заманивал нас перейти затопленную дорогу самостоятельно, а также попускать кораблики, что приводило чаще всего к разочарованиям. Поток бывал мощным и глубоким, он сшибал нас с ног. Вспоминаю такой случай. Младший брат моей матери, Андрей, который был старше меня на один год и доводился мне дядей, был заводилой в нашей неразлучной «тройке», где кроме него была я и моя двоюродная сестрёнка Светлана. Она же моложе меня на девять месяцев. Все мы почти погодки. Но всюду были вместе! Так вот, когда мы были все ещё дошкольниками, в один из таких весенних дней мы вышли погулять на улицу. Но нас потянуло проверить, насколько пруд переполнен водою.

Как вы уже догадались, мы направились туда, куда не стоило идти! Место, находившееся вблизи клубного здания и задних дворов жилых домов, было густо усажено высокой полынью, за которой нас, детишек, трудно было увидеть. Андрей среди нас троих ведущий. И поэтому мы следовали за ним, а он тем временем решил исследовать дорогу сам, прежде чем мы, его племянницы, сделаем какой-либо шаг вперёд. Он направился сквозь полынь выяснить, где нам можно будет перейти эти заманчивые ручьи, чтобы попасть на другую сторону улицы, на которой находился дом нашей бабули и его матери. И вдруг нас охватывает дикий ужас. Андрей начал тонуть. Там, куда он ступил, оказывается, находилась глубокая канава, которую затопило водой и сравняло с уровнем обычной лужи. Мы в панике! Что делать? Наша помощь ему не пошла на пользу, да и что мы могли сделать? Но наконец-то сообразили и позвали на помощь взрослых! Бабушке сказали, что Андрей наш тонет. Она в ужасе побежала. К счастью, его вытащили и отнесли домой. Вся его одежда и сапоги вымокли до последней ниточки. Ух, и попало нам за самовольство! А случай послужил уроком в нашей дальнейшей жизни. Желание лезть при наводнении в лужу отпало. Но на этом наши испытания не закончились! Мы находили себе другие приключения, о которых наши родители, возможно и не знают до сих пор!..

Комментировать статью "Приятные воспоминания детства... "

Компания «Мир детства» совместно с издательством «Конлига Медиа» участвует в формировании новогодних коробочек Box4baby. Продажи новогодней серии коробочек стартовали 21 ноября. Специально для Box4baby российский бренд «Мир детства» предоставил 500 игрушек на руку с погремушкой внутри – «Слоненок» и «Львенок». Коробочка Box4Baby – это полезные наборы для малышей от 0 до 3-х лет и их мам. В чудо-коробочках собраны самые необходимые и качественные товары для мам и малышей, от косметических...

Сегодня на меня накатило опять про еду:) Простите, что опять к ночи:) Вспомнила про семейные рецепты, наверное немного национальные. Первое, что пришло в голову, это куриный суп с галушками. В России, наверно, они называются клецками. В почти сваренный куриный суп вместо вермишели кладется по ложечке густое тянучее тесто, (мука, яйцо, соль, сода-уксус и несного воды). Эти смешные облачка быстро всплывают и в три раза вырастают в размере. В супе еще всегда много зелени. Интересно, что муж и...

Что следует сделать вместе с вашим ребенком, чтобы счастливые воспоминания детства остались на всю жизнь: 1. Пускать вместе солнечных зайчиков. 2. Прорастить вместе семена. 3. Вместе с ребенком скатиться с высокой ледяной горы. 4. Принести с мороза и поставить в воду ветку. 5. Вырезать челюсти из апельсиновых корок. 6. Смотреть на звезды. 7. Заштриховывать монетки и листья, спрятанные под бумагой. 8. Трясти карандаш, чтобы казалось, что он стал гибким. 9. Дырявить льдинки под струей воды. 10...

Воспоминания из детства остаются с нами на всю жизнь. Первая снежинка на ладони, первый мыльный пузырь, запах елки на Новый год - бесценные моменты познания мира. Теперь мы можем подарить эти незабываемые мгновения нашим детям. Мы рекомендуем: сделайте это вместе с вашим ребенком, чтобы воспоминания о его детстве были счастливыми. Свистеть через стручок акации. Смастерить кукольный домик. Залезть на дерево. Играть в привидений. Придумывать маскарадные костюмы и наряжаться...

Воспоминания о елке. -- посиделки. Детская психология. До сих пор эти воспоминания - сказка детства... Максимова и Васильев в "Щелкунчике" 31 декабря... аааах! Поэтому елки... гм... как теперь мОлодежь говорит... "не катили".

Обсуждение

Я вообще любила все праздники - любила выступать:) И на елки ходила, но без особого удовольствия, т.к. детей много, меня могут и не заметить:) Ребенок наш, не садиковский, любит всяки елки, правда ведет себя не очень активно, но процесс ему нравится:) Выступать не любит:) На утренниках вряд ли выступал бы, но, вот у нас делали утренники интересные, в виде спектаклей, представлений, с участием воспитателей, так что "дрессированными" мы себя не чувствовали...

У нас в саду Юльфест (вроде елки) только завтра. Я еще не знаю, как оно тут делается. Но обещают лотерею, игры и сладкое до обжорства. Все вместе утром, чтобы родители могли участвовать - с 8 до 9:30 утра. Я уже отпросилась. Потом и расскажу, как оно тут, у шведов в Финляндии:-)

А сама я так самозабвенно играла в постановках в детсаду, что любой праздник был правда праздник! Но стихи не читала, "номеров" и "массовок" тоже не припомню. У нас к каждому празднику был спектакль, с музыкой и танцами обязательно, в порядке представления. Если я правильно помню, дефект был только один - "вымучивать" наша воспитательница не хотела, поэтому играли почти всегда одни и те же дети - примерно 2/3 группы участвовало. Остальную треть робких и нежелающих детей может быть и приглашали участвовать, но я никогда не помню, чтобы они правда что-то "вымучивали". Педагогическая недоработка налицо.