Платья 1940. Фильмы о чудовищах. Ретро фото высокой моды Dior

31.03.2019

Мир находился на пороге Второй мировой войны. Милитаризация общества вновь оказала влияние на моду. Также как и во времена Первой мировой, силуэты одежды стали заметно меняться. С конца 30-х главной стилеобразующей деталью становятся подкладные плечи, увеличивающиеся с каждым годом. В 1940-е годы массивные подплечики обязательны как для женской, так и для мужской модной одежды . Кроме того, в одежде появляются детали, характерные для стиля милитари и спортивного направление - накладные карманы, кокетки и глубокие складки на спине, хлястики и погончики, в моде перепоясанная талия. Женские юбки становятся короче, чем в 1930 е годы, преобладают слегка расклешенные и заложенные складками модели.

В европейской женской моде 1940-х годов очень популярны элементы тирольско-баварского костюма и карибо-латинские и испанские мотивы. В моде рукава фонарики, характерные для тирольских и баварских платьев, тирольские шляпы, напоминающие охотничьи, андалузский горошек, маленькие жакеты болеро, миниатюрные шапочки, в стиле испанских тореадоров, баскские береты, тюрбаны как у кубинских работниц с плантаций сахарного тростника.

В 1940-м году советская мода сближается с европейской. Политики боролись за сферы влияния и делили между собой мир, отнимая территории у одних государств и, отдавая их другим, а мода , как ни странно, извлекала пользу из этого жестокого процесса, в очередной раз, доказывая, что она является частью глобального мирового процесса, и ей не нужны границы. Благодаря присоединению к СССР Западной Белоруссии, Западной Украины, входивших в состав Польши, возвращению Бессарабии, являющейся в тот момент частью Румынии, Выборга, являвшегося территорией Финляндии, стран Прибалтики, на советском пространстве произошло обновление и расширение такого понятия как мода.

Для СССР государства, в которых лёгкая промышленность была достаточно высоко развита, в области моды явились своеобразной струёй свежей крови, советские люди получили больший доступ к информации о модных мировых тенденциях. Во Львове, славящемся отличными портными и обувщиками, в Вильно, и особенно в Риге, которую в то время даже сравнивали с западноевропейскими городами, называя «маленьким Парижем», можно было свободно купить хорошую модную одежду . Рижанки всегда славились особой элегантностью. В Риге было немало модных салонов, издавались качественные журналы мод, информирующие о модных мировых тенденциях. В Прибалтику приезжали за хорошей обувью, бельем, мехами и французскими духами. Советские актрисы везли с гастролей модные вещи. Львов также был наполнен товарами. Оттуда привозили великолепные ткани, меха, драгоценности, кожаные сумки и обувь.

В этот период советские модницы шагали наравне с европейскими модами и носили подкладные плечи, сильно расклешенные вещи в талию, длиной чуть за колено, блузки с рукавами-фонариками, надетые с сарафанами, высокие шляпы в тирольско-боварском стиле, а в подражании стилю испанскому и латиноамериканскому – безумно популярные платья и блузки в горошек, береты и тюрбаны. Тюрбан настолько пришелся по вкусу советским женщинам, что те, кто не могли купить готовое изделие, просто-напросто подвязывали сложенную полоской косынку на особый манер, кончиками наверх, сооружая на темени крупный узел, таким образом, получалось нечто, имитирующее подобие вышеупомянутого головного убора. Также в моде разнообразные фетровые шляпы и шляпки с вуалями, миниатюрные кожаные или шелковые сумочки-конверты, в 40-е годы стали носить небольшие сумочки через плечо на длинном тонком ремешке.

В СССР в это время очень популярны оригинальные или стилизованные испанские и латиноамериканские песни в исполнении Клавдии Шульженко, Изабеллы Юрьевой, Петра Лещенко. И хотя песни в исполнении Петра Лещенко в Советском Союзе не звучали, так как бывший подданный Российской Империи после революции оказался на территории, отошедшей к Румынии, его пластинки окольными путями попадали на отечественные просторы, в основном из Бессарабии, с Западной Украины и Прибалтики, включенной в 1940 году в состав СССР.

В вечерней моде главенствовало романтическое направление. Для модных вечерних и нарядных платьев 40-х годов характерны слегка расклешенные юбки, декольте, плотно прилегающий лиф, или лиф с драпировкой, небольшие рукава фонарики. Чаще всего вечерние туалеты шились из креп-сатина, файдешина или плотного шелка, креп-жоржета, креп-марокена, бархата, панбархата и паншифона, отделывались кружевом и аппликациями из цветов, бисером. Очень распространены белые кружевные воротнички. Главным дополнением выходного туалета считалась горжетка из чернобурой лисы. Из украшений особенно популярны были бусы и крупные брошки.

В начале 1940-х годов очень модными становятся расширяющиеся книзу пальто из габардина с большими подкладными плечами, часто с рукавом реглан. Кроме того, популярны двубортные пальто и пальто приталенных силуэтов с поясом. Советские модели верхней одежды того периода соответствовали мировым модным тенденциям. Кроме габардина в СССР пальто шили из шерсти бостон, корда, коверкота и из самых распространенных тканей тех лет - фуле, драпа, драп-велюра, ратина, сукна и бобрика.

1940-е - это время обуви на платформе и танкетке. Женщины всего мира предпочитали носить подобную обувь. Очень модной моделью были туфли с открытыми носком и пяткой, на высоком каблуке, имеющие платформу под носочной частью. В СССР такой обуви практически не было, носить модную «платформу» могли лишь избранные, большинство платформ в те времена выстругивались кустарным способом из дерева, а затем на них набивались хлястики или союзки из ткани или обрезков кожи. Получалось что-то наподобие модной обуви. Одной из самых распространенных моделей женской обуви 1940 х годов в нашей стране были полуботинки со шнуровкой на небольшом каблучке и туфли лодочки.

Зимой модницы мечтали достать ботиночки, именуемые «румынкими», опять-таки на небольшом каблуке, со шнуровкой, но внутри на меху, а снаружи отделанные меховой оторочкой. Почему их называли «румынками» неизвестно, возможно, в 1940е годы, такая модель обуви пришла в советскую страну из присоединенной Бессарабии. Но, зачастую, и женщинам и мужчинам приходилось довольствоваться валенками, или популярными в это время бурками – теплыми высокими сапогами с голенищем из тонкого войлока и низом отделанным натуральной кожей.

Хорошая обувь была дефицитом, да и стоила недешево, поэтому на ногах у советских женщин часто можно было увидеть грубоватые модели, мало похожие на элегантные туфельки из журналов мод . Фильдеперсовые чулки со швом, фетиш 40-х годов, достать было очень трудно, а цены на эти чулки были просто нереальными. Чулки являлись таким дефицитом, и таким объектом мечтаний, что женщины рисовали на ногах карандашом шов и пятку, имитируя чулок на голой ноге. Правда, во время Второй мировой войны, такие проблемы были во многих Европейских странах. В СССР альтернативой вожделенным чулкам стали белые носочки. Девушка в платье с подкладными плечиками или рукавами-фонариками в белых носочках и лодочках на маленьком каблучке или босоножках – своеобразный символ эпохи 40-х.

Короткие, уложенные волнами волосы, столь популярные в 1930-е годы, в 1940-е постепенно выходят из моды , делать их самостоятельно было сложно, многие парикмахерские в этот период закрылись. Женщины стали отращивать волосы, потому что из длинных волос сделать прическу без посторонней помощи было проще. В мировой моде утвердились завивки из длинных волос, валики и укладки кольцами, выложенные надо лбом, а также всевозможные прически с косами. Самыми распространенными прическами военных лет у советских женщин были – валик надо лбом и пучок сзади, часто покрытый сеткой, или валик и подкрученные марсельскими щипцами или подколотые сзади волосы, а также, так называемые, бараночки из кос и корзиночка – две косички, у которых кончик одной закреплен за основание другой. Модными запахами 40-х годов, являлись всё те же «Красная Москва», «Ландыш серебристый» и «Кармен», а косметическая продукция ТЭЖЭ, неизменно пользовалась огромным спросом.

Журналы мод в СССР продолжали выпускать и в военные годы. Модную одежду сороковых годов можно было увидеть в «Журнале мод», «Моделях сезона», «Модах» и пр. Но, если говорить именно о моде, то эта грань присутствовала в жизни сравнительно небольшого круга людей, мода была доступна далеко не всем, да и проблема «модно или не модно» не очень-то волновала советских граждан. Большинство было озабоченно мыслями о том, чтобы достать хоть какую-то одежду, скопить денег на покупку насущных вещей. Быт был очень тяжелым и неустроенным. Если жители столицы и крупных городов, жили в условиях дефицита и преодолении трудностей, мало интересуясь модой, то для глубинки понятие моды было чем-то непонятным, далеким и малозначимым.

С середины 1930-х годов магазины в крупных городах стали более-менее наполняться товарами, но в мелких населенных пунктах изобилия по-прежнему не наблюдалось. Уровень товарного дефицита в различных местностях СССР сильно различался. Наименьшим дефицит был в Москве и Ленинграде, из союзных республик - в Прибалтике. Каждый населённый пункт СССР был отнесён к определенной «категории снабжения», а всего их существовало 4 (особая, первая, вторая и третья). Поток иногородних покупателей в Москву постоянно нарастал. У крупных универмагов вырастали огромные очереди.

В советской периодике 1930-х можно было прочитать статьи представителей розничной торговли, сетовавших на то, что покупатели в основном интересуются недорогой продукцией, а, например, шелковые платья, которые фабрики поставляют в магазины, им не по карману, а также рассказывающих о проблемах некачественного шитья на швейных предприятиях, из-за чего нередко приходилось отдавать полученные магазином вещи на доработку в кооперативные артели. Кроме того, из публикаций следовало, что продавцы самостоятельно заказывали партии одежды в кооперативах и лично договаривались о фасонах, заказываемых моделей.

С началом войны в СССР стали закрываться, магазины, модные ателье и другие учреждения, связанные с индустрией моды и красоты. Вскоре на территории СССР вновь была введена карточная система распределения товаров, обусловленная военным временем. Масштабы разрушений и бедствий были такими, что казалось, зарождающаяся советская мода больше не возродится. Война быстро наложила отпечаток на внешний облик людей. Сотни тысяч девушек и юношей, попавших со школьной скамьи на фронт, просто не успели узнать, что такое мода, им пришлось облачиться в военную форму. Многие оставшиеся в тылу женщины выполняли тяжелую и грязную работу вместо ушедших на фронт мужчин - рыли окопы, работали в госпиталях, тушили зажигалки на крышах домов. Вместо модной одежды в женскую жизнь вошли брюки, телогрейки и кирзовые сапоги.

На исходе войны, в 1944 году, советское правительство решило содействовать возрождению моделирования модной одежды в стране и открыло в Москве дом моделей на знаменитой еще с ХVIII века «улице моды» - Кузнецкий Мост, дом № 14. Начался новый важный этап в истории советской модной индустрии. Разрабатывать новые модели одежды для советских людей должны были лучшие художники-модельеры страны, а швейные фабрики собирались обязать производить продукцию не по собственному усмотрению, а только по лекалам самых успешных модельных образцов. Такое намерение было еще в конце 1930-х годов, но война помешала осуществить все это на практике в масштабах страны.

СССР намеревался продемонстрировать миру преимущества централизованной социалистической экономики. Было решено, что перспективное развитие моды должно быть связано с ансамблевым моделированием, предполагавшим создание единой концепции костюма. В те тяжелые военные годы, когда весь мир испытывал трудности в сфере легкой промышленности, идея ансамблевого моделирования была крайне странной, так как её реализация требовала значительных финансовых вложений. Государственный подход к развитию моды в стране открывал перед властью перспективу контролировать, во что одевается население, регулировать модные тенденции, противопоставляя советскую моду буржуазной. Перевод на мирные рельсы легкой промышленности страны, работавшей почти целиком на нужды армии, был неизбежен. Нужно было начинать осваивать выпуск швейными фабриками бытовых вещей.

Единая централизованная система моделирования одежды в СССР создавалась постепенно и прошла в своем развитии несколько основных периодов. На первом этапе, в 1944 – 1948 годах, функционировало лишь несколько региональных Домов моделей в крупнейших городах, среди которых ведущее место занимал Московский Дом моделей (МДМ). Кроме Москвы, в 40е годы Дома моделей были открыты в Киеве, Ленинграде, Минске и Риге. В конце войны у государства, ратовавшего за возрождение моделирования одежды, не было средств на моду. Поэтому Московский Дом моделей (МДМ) был обязан работать на принципах самоокупаемости. Планировалось, что швейники будут заказывать и оплачивать МДМ конструирование моделей модной одежды , внедряемых на фабриках. Но предприятия не хотели что-либо заказывать, им было выгодней пускать на поток допотопные модели собственного изготовления, сделанные по старым лекалам, тиражируя тем самым вышедшую из моды, некачественную продукцию. Ситуация усугублялась высоким спросом – любая более-менее дешевая и практичная одежда раскупалась мгновенно. Кроме швейных фабрик пошивом одежды занимались многочисленные артели, выпускавшие дешевую продукцию невысокого качества, которая из-за дефицита пользовалась неизменным спросом. Так что преимущества централизованной социалистической экономики перед капиталистической, были весьма сомнительны.

Московский дом моделей был обязан в инициативном порядке разрабатывать и предлагать швейникам новые модели одежды, работая себе в убыток. Поскольку моделирование оказалось убыточным, главным источником существования стали заказы структуры под названием Главособторг. МДМ не только разрабатывал новые модели модной одежды , но и шил их малыми партиями, которые затем успешно реализовывались через коммерческие магазины столицы и образцовые спецунивермаги, появившиеся в стране ещё в 1930е годы. Постановление о широком развертывании сети коммерческих продовольственных магазинов, промтоварных универмагов и ресторанов Главособторга было принято СНК СССР 18 марта 1944 года. Необходимость этой меры объяснялась заботой об улучшении снабжения советских трудящихся, а точнее, отдельных их представителей. В постановлении говорилось, что работники науки, техники, искусства, литературы, а также высший офицерский состав Красной армии располагают значительными денежными средствами, но при существующей системе нормированного снабжения не имеют возможности покупать высококачественные товары в нужном им ассортименте, а в открывавшихся коммерческих магазинах и образцовых универмагах они могли приобрести их в пределах норм отпуска в одни руки. В оборот выпускались также лимитные книжки, талонами которых можно было частично расплатиться в коммерческой сети.

Только в Каире и Александрии в 1945 году проживало около 500 тысяч иностранцев: греков, итальянцев, французов, евреев, армян. В стране действовали иностранные театры и сотни школ. Благополучие Египта держалось именно на них. С приходом к власти «арабских социалистов» практически все иностранцы были выдворены, и страна начала строить «национальную демократию».

Каир и Александрия в конце 1930-х – начале 1940-х были наводнены европейцами, бежавшими сюда от ужасов второй мировой войны. Англичане, немцы-диссиденты, греки, французы, даже несколько сотен русских из Югославии – все они рассматривали Египет как свой второй дом.

Но и до приезда сюда этих беженцев, в Египте уже существовали многотысячные иностранные общины.

Так, согласно египетской переписи 1947 года, в Египте проживало около 65,6 тысячи евреев (64% в Каире, 32% в Александрии). Численность армянской общины насчитывала 50 тысяч, христиан из Ливана и Сирии – в 100 тысяч человек. Одна из крупнейших общин была у греков – 71 тысяча, причём из них в самой Греции родились только около 7 тысяч. Итальянская община насчитывала 25 тысяч (в Италии родились 5,7 тысяч).

Французов было около 20 тысяч, мальтийцев – почти 8 тысяч. Около 30 тысяч, проживающих в Египте, считались апатридами (лицами без гражданства). Это были немецкие и прочие европейские беженцы. Присутствовало даже около 200 русских – белоэмигранты, бежавшие сюда от войны с Балкан. Кроме того, в стране были большие общины индусов, персов и даже латиноамериканских подданных (около 1 тысячи только аргентинцев).

Пока на европейском континенте бушевала кровопролитная война, иностранцы делали в Египте бизнес, занимались культурными проектами и просто прожигали жизнь.

До 1950-х годов основная часть банков, промышленных предприятий и сферы внешней торговли находилась в руках иностранцев. Как правило, в Каире или Александрии англичане, французы, греки, итальянцы, армяне и евреи предпочитали сохранять иностранное подданство. Их дети обучались в частных школах, дома они разговаривали на родном языке и крайне мало знали о стране своего пребывания. После англо-франко-израильской агрессии 1956 года в зоне Суэцкого канала большая часть иностранной собственности в Египте была конфискована.

(Греческие скауты идут маршем по Исмаилии, 1951 год)

Но до этой даты было ещё 10-15 лет прекрасной жизни. Подданные европейских держав обладали большими привилегиями: они находились под покровительством своих консульств и подлежали юрисдикции смешанных судов, обладали правом безвизового въезда и выезда, могли свободно передвигаться и жить в стране, не спрашивая разрешения властей. Более того, до 1945-го в Египте фактически действовало многоязычие – даже официальное делопроизводство велось кроме арабского ещё на английском, армянском и итальянском языках.

Постепенная арабизация старны началась в 1946 году – тогда на арабский язык были переведены делопроизводство, названия магазинов и коммерческих учреждений.

Типичную картину того времени рисует в своих воспоминаниях Рахель Маккаби, выросшая в известной александрийской еврейской семье Грин. У девочки были французские и английские гувернантки. Из всей большой семьи и огромного круга родственников и друзей по-арабски мог свободно говорить и читать только отец, поэтому контакты с местным населением почти отсутствовали. Незнание египетских реалий принимало иногда анекдотичные формы. Так, дочь крупного еврейского менеджера, директора Национального банка Египта Дидар Россано вспоминала, что только познакомившись на каком-то приеме со своим будущим мужем - египетским офицером, она узнала о существовании египетской армии. Многие представители сирийских христианских семей ощущали и подчеркивали свою отъединенность от египтян. В богатой еврейской семье Коэн бабушка говорила только по-арабски, мать знала язык, но стремилась не употреблять, а детям просто запрещала. Желая укорить отца, она говорила: «Ты похож на араба». В семье видного деятеля египетского коммунистического движения Х.Шварца, чей отец был майором британской армии, мать часто говорила: «Ты грязный, как араб».

Социальная сегрегация опиралась на систему образования, которая у «предпринимательских меньшинств» считалась образцовой. Выпускников греческих школ, куда ходили почти все дети общины, без экзаменов принимали в Афинский университет. Преподавание в греческих и армянских учебных заведениях велось на национальных языках, много внимания уделялось литературе, истории своих народов, очень хорошо было поставлено изучение европейских языков. Представители других меньшинств предпочитали школы с европейскими программами, языком преподавания, учителями. Уровень подготовки позволял продолжать образование в лучших университетах мира. В 1947 году грамотными была 866 человек из 1000 у греков, 886 -у итальянцев, 823 - у евреев. У арабов Египта это показатель был в 4 раза меньше – 212 человек на 1000.

В 1940 году в Египте было 190 школ с преподаванием на французском языке (35,7 тысяч учащихся), 68 - на итальянским (11,5 тысяч), 61 - на греческом (12,2 тысяч), 49 - на английском (8,3 тысячи).

Основу европейской политической системы Египта также заложили европейцы. Кстати, даже египетский национализм был придуман местными евреями-сефардами (Яков Сануа). Инонациональными квалифицированными рабочими и интеллектуалами были созданы первые в стране профсоюзы, итальянцы и греки основали первые социалистические и анархистские группы Египта. Компартию Египта основал Розенталь. Русский еврей, ювелир, он прибыл в Египет в 1898 году и вскоре стал ключевой фигурой в социалистическом и профсоюзном движении. При основании Египетской компартии 80% ее членов были представителями инонациональных меньшинств (в первую очередь евреи, итальянцы, греки и ливанцы). Один из них - маронит Ф. ал-Шимали, высланный за коммунистическую деятельность из Египта, стал основателем Коммунистической партии Сирии и Ливана. В дальнейшем ключевой фигурой коммунистического движения Египта становится А.Куриэль - представитель одной из самых родовитых и богатых еврейских семей страны.

(Александрия, английский детский сад, 1945 год)

Чёрные времена для иностранцев Египта наступили после 1956 года – когда против страны в ходе Суэцкого кризиса выступили англичане, французы и израильтяне. Арабские национал-социалисты в качестве «наказания» стран-агрессоров решили «прищучить» местную инородческие и иноверческие общины.

С наибольшей силой каток прошёлся по египетским евреям, французам и англичанам. Люди этих наций в подавляющем большинстве были депортированы, а их имущество конфисковано. В 1956-57 годах из Египта были высланы 13 тысяч британцев, 8 тысяч – французов. Также было выслано около 14 тысяч апатридов – греков, русских (ещё с паспортами Нансена), албанцев, югославов, и т.д. Лидер страны Г.А.Насер тогда заявил: «Сейчас у нас есть повод очистить страну от иностранного влияния, и если мы не сделаем этого, то будем жалеть всю жизнь».

Больше всех пострадали евреи Египта. За эти два года было арестовано около 2 тысяч евреев, 21 тысяча депортирована. Их собственность стоимостью примерно 100 млн. тогдашних американских долларов (в нынешних деньгах это примерно 1 млрд. долларов) была конфискована.

В 1957 г. в категорию «враждебных граждан» попали новые группы лиц. Так, египетского гражданства были лишены все евреи, получившие его после 1933 г.; затем «лица, симпатизирующие агрессорам» (в основном это коснулось ливанских маронитов, сирийских христиан и армян). Получившие египетское подданство после 1900 г. должны были подтвердить свою лояльность (эту процедуру к началу 1960-х не прошли 80% египетских граждан-инородцев).

Вначале депортированным разрешалось вывозить чемодан вещей на человека и 200 долларов, затем обмен валюты был и вовсе прекращён. Золотых изделий разрешалось взять с собой не более 5 гр., бриллиантов – не более 1 карата.

Все еврейские служащие были уволены, врачи исключены из Египетской медицинской ассоциации, всех школьных учителей-евреев также лишили работы. Всего к середине 1960-х было выслано 50 тысяч евреев.

К началу 1960-х были выдавлены практически все граждане Египта «инородческого происхождения». Итальянцев осталось к 1960 году всего 12,7 тысяч человек, а к началу 1970-х – и вовсе несколько сотен. Армянская община уменьшилась до 15 тысяч, а евреев – и вовсе до 1-1,5 тысяч.

(Александрия, ученицы Английского колледжа, 1952 год)

К началу 1970-х в Египте из 500 тысяч иностранцев осталось не больше 10-15 тысяч.

Несложно заметить, что Египет в те годы прошёл стадию строительства «национального государства». Во всех государствах догоняющего развития эти процессы были похожи, из которых главный – лишение страны «инородческого элемента». Одна из причин, почему автохтоны поступали так – это желание местных народившихся буржуазии и интеллигенции безо всякой экономической или интеллектуальной конкуренции усесться в кресла изгнанников, отобрав у них ещё и собственность и их высокооплачиваемые и престижные наёмные места (от врачей до профессоров, адвокатов и инженеров).

К примеру, из Чехии во второй половине 1940-х было изгнано около 3 млн. немцев, из Польши в 1950-60-х – практически все евреи, и т.д. Где-то «нацбилдинг» шёл и вовсе жесточайше, к примеру, как в Турции, где были вырезаны около 1 млн. армян и 0,5 млн. греков.

Частично такой «нацбилдинг» шёл и в России. После Гражданской из страны были выгнаны несколько миллионов «европейских русских», а после Переворота 1991-го страну покинули подавляющее большинство немцев, евреев, поляков, и т.д. Несложно спрогнозировать, что вторая стадия «строительства национального государства» в России также начнётся с изгнания «европейских русских» (коих сейчас насчитывается примерно столько же, сколько и в 1917 году – не более 6-7 млн. человек).

Ниже мы представляем фотографии египетского еврея, сефарда

Добро пожаловать в главное хранилище нескольких постов развлекательного характера о женской моде 1940-х годов: характер одежды во время и после войны, прически, макияж и т.д.

Силуэт 1940-х годов

Широкие, квадратные плечи, подтянутая талия и бедра, кудрявые волосы до плеч. Ниже представлен силуэт 1940-х годов.

Силуэт 1940-х годов выше, взят из женского издания 1940-х годов, он представлен с учетом реальных женских форм. Здесь юмористичными являются такие выражения, как «женские выпуклости».

Представленная ниже страница из John Peacocks 20th Century Fashion четко показывает, как развивался силуэт в первой половине 1940-х годов.

Модная линия 1940-х годов

Неважно, было ли это платье, свитер без рукавов, кардиган, шелковый наряд или корсаж, широкие плечи были обязательными.

Ставшие популярными в середине-конце 1930-х годов благодаря дизайнеру Эльзе Скиапарелли и актрисе Джоан Кроуфорд, в 1940-х годах они стали определять женский образ.

Корсаж

Традиционно 2 предмета одежды сшивали вместе. Популярные корсажи 1940-х годов имели объемные плечи с длинными или короткими рукавами.

Линия шеи

Высокие, округлые, милые маленькие воротнички.

Стиль в обуви 1940-х годов

Оксфорды, туфли-лодочки и босоножки были на пике популярности. Посетите страничку «Полное руководство по женской обуви 1940-х годов».

Рукава

Вставные, короткие или длинные, буфами.

Военные годы – Мода 1940-х годов

Во всех странах, вовлеченных в конфликт, дома моды либо были закрыты, либо начали работать на правительство. В Великобритании дизайнер Норман Хартнелл быстро разработал модели, направленные на массовое производство, в то же время они были яркими и женственными.

Во Франции большая часть ведущих домов мод, таких как дом моды Шанель или дом моды Скиапарелли, закрыли свои двери во время оккупации, поэтому автоматически расцвет ориентированной на потребителя и доступной моды произошел в США.

Чулочно-носочные изделия 1940- х годов

Нейлон 1940-х годов! Конечно, нейлон не был доступен каждой женщине с началом войны, так как звучал призыв сдать нейлоновые чулки властям, чтобы они смогли послужить на благо войны, начиная от парашютов и заканчивая головной частью снаряда. В то время как американки ходили без нейлоновых чулок, американская армия выдавала солдатам, идущим в Европу, нейлон, чтобы с его помощью ухаживать за британками и француженками. И все указывает на то, что это работало! Когда война закончилась, продажа нейлоновых чулок выросла до небес. Философия «сделай и почини» вынуждала женщин по обе стороны Атлантики использовать косметику и рисовать чулки, включая и швы.

Военные прически 1940-х годов

На этом очаровательном видео, взятом из архива YouTube, Вероника Лейк демонстрирует, как девушка должна собирать волосы, работая на заводе.

Юбки 1940-х годов

До колена, расклешенные, прямые, в складку клетчатые юбки.

Материал, используемый в 1940-х годах

Шерсть, хлопок, лен, синтетика, не требующая особого ухода.

Декорирование

Ограниченное число пуговиц, контрастирующие по цвету воротники и манжеты, накладные карманы.

Цвета 1940-х годов

Приглушенные, серо-голубой, бутылочно-зеленый, коричневый.

Маленькие шляпки, большие сумки, обувь на высоком толстом каблуке, иногда с подошвой из дерева.

Просто помнить…

Жизнь москвичей в 1940-х – 1950-х годах

Посвящаю:

прапрадеду Степану (1883-1945)

прапрабабушке Тане (1885-1954)

дяде Лёне (1889-?)

прадеду Павлу (1900-1950)

прабабушке Насте (1906-1968)

дяде Саше (1931-2007)

дяде Володе (1932-1996)

бабушке Вале (1938-2010)

тете Инне (1939-2012)

Предисловие

Я не считаю себя коренной москвичкой. Предки мои происходят из Тверской и Ярославской губерний. Но поскольку уже мои прапрадедушка и прапрабабушка перебрались в Москву, я считаю этот город своим. Слишком много здесь мест, с которыми невидимыми нитями связалась жизнь моей семьи.

Та Москва, в которой осталась молодость моей бабушки, ушла навсегда. Стерты с московских улиц те дома на Красной Пресне и в Мещанском районе, где мои родные любили и страдали, радовались и печалились, одним словом, жили. Ушли и многие из близких, и стерлись их следы… Но не стерта память, а она, вместе со старыми фотографиями, родными могилами на Ваганьково, снова и снова повторяет: ОНИ БЫЛИ!!! И память снова возвращает нас на десятилетия назад, в ту страну под названием СССР, в ту Москву, где родились наши бабушки и дедушки.

Им я и посвящаю этот очерк, основанный на том, что мне рассказывала моя бабушка Валентина Павловна о своей жизни, детстве, юности… О жизни, которая у каждого своя и которая так похожа на множество других жизней… Так бывает всегда. Но у поколения, рожденного в 1930-е, не могло быть иначе. Их объединила одна судьба, неизбежная и неотвратимая. И они приняли ее. И десятилетиями испытывали радости и горести, которые она им посылала. И никогда не жаловались. Они так привыкли.

3. Пока вся семья еще вместе…1949-1950 г.г.

Часть I

Моя бабушка Валентина родилась в 1938 году в Волковом переулке на Красной Пресне. Об этом времени трудно что-то сказать – бабушка была совсем маленькая и не помнила ничего особенного. Семья была большая – бабушка Татьяна, ее брат Алексей (в семье его звали просто дядя Лёня), дедушка Степан, родители моей бабушки – Анастасия и Павел, и два бабушкиных брата – Александр и Владимир. Удивительно, но тесно в доме не было.

Это безоблачное время детства длилось недолго. Одна страшная полоса перечеркнула мирное счастье большой семьи, как и счастье тысяч других семей, в одночасье превратив обычных детей в детей войны…

Известие о начале войны застало прабабушку Настю с детьми не в Москве. У нас чудом сохранилась фотография, сделанная в деревне Бережки Ярославской области, и подписанная страшной датой – 22 июня 1941 года. На ней – мои родные на пороге испытаний, еще неизведанных, но уже предчувствуемых.

Прадедушка Павел ушел на фронт. Ушел воевать и дядя Лёня, уже не призывного возраста человек, но, как истинный офицер, знавший, где его место.

А прабабушка с тремя детьми всю войну пережила в Москве. О том, чтобы уезжать, не было и речи – ведь Сталин был в Москве, а, значит, город не сдадут неприятелю. В это твердо верили. По поводу упоминания здесь исторического лица хочу сразу оговорить, что я не выступаю ни апологетом, ни обвинителем. Слишком сложно, особенно, сейчас, судить о чем-то. Что было, то было.

О событиях войны бабушка рассказывала со слов прабабушки Насти, но цепкая детская память выхватила отдельные моменты жизни военной Москвы. Воздушная тревога… Все спускаются в бомбоубежище… А дедушка Степан (мой прапрадедушка), прошедший Первую Мировую войну, всегда оставался дома и разогревал суп, чтобы, когда утихнет бомбежка, вернувшаяся из бомбоубежища семья могла сесть и пообедать… Дед умер 7 мая 1945 года, не дожив двух дней до Победы…

А вот страшная быль войны, рассказанная прабабушкой Настей: бомба разрушила стену дома, стоявшего возле зоопарка, но квартиры в нем остались целы. В одной из комнат в кресле сидела молодая женщина, вся седая и…мертвая…

Прабабушка, сколько ей пришлось вынести на своих женских плечах! Всю войну она была донором, сдавала кровь для раненых. Ее донорская книжка хранится у меня до сих пор. Только на прямое переливание прабабушка не соглашалась – страшно…

А по ночам прабабушка Настя шила. И все время получала выговоры от участкового милиционера – за нарушение светомаскировки… Наутро прапрабабушка Таня ходила на Тишинский рынок, где можно было сшитое платье обменять на хлеб. У всех были разные потребности даже во время войны.

Когда неприятеля отогнали от Москвы, прабабушка ездила на подмосковные поля – собирать замерзшую капусту, которую не успели убрать…

Так тянулись дни. Дни страдания, дни надежды. А потом пришла весна. Весна 1945-го. Того легендарного салюта бабушка Валя не помнила. Ее попросту не взяли – маленькая еще была. Но зато помнила, как по Москве вели пленных немцев…

После войны дети часто бегали в зоопарк – там, возле клеток, можно было доесть жмых, который не съели обезьяны… Война закончилась, но жизнь была по-прежнему очень трудной.

Потом улыбнулось счастье – вернулся живым дедушка Павел. Он воевал на Белорусском фронте, война для него закончилась в Кёнигсберге. Бабушка помнила этот момент очень отчетливо: прибежал соседский мальчишка с криком: «Ваш папка вернулся!»… И первой бежала бабушка. Самая младшая, разлученная с отцом так рано.

Дядя Лёня не вернулся. Еще во время войны, в 1942 году, он пропал без вести, попав в окружение под Смоленском. Он имел личное оружие и всегда говорил, что в плен живым не сдастся и что последняя пуля в его пистолете будет предназначена ему. Какой же сильный был человек! Есть ли сейчас такие люди? Не знаю. А о дяде Лёне мы ничего не знаем до сих пор. Но в нашей памяти он остался героем.

С возвращением прадедушки жизнь потихоньку стала налаживаться.

Но счастливое время воссоединения всей семьи, уже испытавшей горечь потерь, длилось очень недолго. Судьба неумолима. В 1950 году прадед Павел умер. Прабабушка Анастасия снова осталась одна с тремя детьми, но теперь – навсегда… Замуж она больше не вышла.

Бабушка Валя всю жизнь вспоминала отца, и всю жизнь ей не хватало отцовской заботы и защиты.

Для меня война – это, конечно, гордость и радость Победы. Но, прежде всего, – это боль утраты. В нашей семье никто из воевавших не дожил до того времени, когда я родилась. Но это боль, которая делает сильнее. Ведь они, наши прадедушки и прабабушки, прошли через испытания и страдания, чтобы жили мы. И мы живем, храня в своей памяти их мужество, которое нам поможет в трудный момент. И если вдруг у нас отнимут все, останется наша боль и их сила, живущая в нас, которые, соединившись, все преодолеют. А сейчас, пока все благополучно, от нас требуется самая малость – просто помнить…

Часть II

Начались 1950-е. Для бабушки это были школьные годы. Учится бабушка пошла в 1946 году. В 1945 году, когда Вале исполнилось семь лет, вернувшийся с фронта дедушка Павел в школу ее не пустил – уж очень маленькая была, из-за парты не видно…

Теперь девочка подросла. Мальчики в семье тоже выросли. Володя учился в ремесленном училище (в будущем Симаков Владимир Павлович – заслуженный связист СССР, его портрет висел на ВДНХ). Саша, Александр Павлович, всю жизнь отдал родному заводу, впрочем, как многие ребята его поколения. Мне посчастливилось застать дядю Сашу в живых. Очень хороший был человек, и до конца дней остался убежденным коммунистом.

С 1947 года семья жила на новом месте – в Больничном переулке (станция метро «Проспект Мира»). Старый район Москвы – города, еще не запруженного автомобилями, не изуродованного небоскребами из бетона и стекла, не исковерканного бешеным ритмом жизни. Жили мои родные в двухэтажном кирпичном доме. Раньше это был, вероятнее всего, флигель для прислуги при барском доме. Окна выходили в арку ворот и на улицу.

Кирпичные стены согревали зимой (имелась и печка, а кирпич хорошо держит тепло) и приятно охлаждали летом. В доме был погреб, куда можно было убирать соленья-варенья. Старинная лестница с витыми перилами… Конечно, не было тех удобств, к которым мы сейчас привыкли. Но зачем же ванная комната, когда рядом – Ржевские бани! А еще был утопающий в зелени двор. Такой маленький московский дворик, один из тех, каких в Москве было множество… Сейчас ничего нет. Ни домика, ни дворика. На месте дома №5 по Больничному переулку ныне стоит элитное жилье конца XX века, которое ничуть не украшает маленький тихий переулок. Бабушка всегда говорила мне, что ее сердце навсегда осталось там – на Больничном переулке, в стареньком двухэтажном доме…

Люди там жили, как родные. Все соседи друг друга знали. Моя семья жила на первом этаже, поэтому в квартире был «проходной двор». Вся детвора приходила, особенно когда у нас пекли блины… И двери были всегда открыты.

Конечно, к молодому поколению семьи приходили друзья. Это было время, когда завязывалась дружба – с юности и на всю жизнь. У бабушки была подруга. Со школьных дней и до самого конца жизни они прошли вместе через десятилетия, через испытания. И для меня они – как две сестры. И я их обеих помню – и бабушку Валю, и тетю Инну.

К сожалению, 1950-е - это ещё и время потерь. В 1954 году умерла прапрабабушка Таня. Все заботы в доме легли на плечи прабабушки Насти. Жилось по-прежнему нелегко.

В 1953 году произошло событие государственного масштаба – умер Сталин. Сейчас можно как угодно относится к его личности, проклинать, ужасаться. Но, так или иначе, тогда закончилась эпоха. Целая эпоха, страшная, тёмная, мрачная, кровавая. Но она была, и люди тогда жили и во что-то верили, как и в любую другую эпоху. В моей семье, к счастью, репрессированных не было, и этот день у нас восприняли трагически. Свое прошлое нужно принимать. Не бояться и ни в коем случае не забывать. «Плохое» или «хорошее», оно все равно наше. Без него мы были бы не мы.

А потом началась новая эпоха. Какое же это было счастливое время! Все молодые, полные сил! В 1956 году бабушка закончила школу и поступила в швейное училище (бабушка у меня была отличным портным, работала в военном ателье; примечательный эпизод – она входила в бригаду портных, которые шили костюмы (военную форму) для фильма «Семнадцать мгновений весны»).

В 1957 году бабушка ездила вместе с группой молодежи в Казахстан, целину поднимать! Бабушка вспоминала, что везли их в товарных вагонах, в которых вместо кроватей были устроены нары… Но все равно было весело! Пункт назначения – Чкаловская область, станция Шильда. Жили лагерем, в палатках, в степи. После жаркого дня наступала очень холодная ночь. Все удобства, простите за подробности, были в получасе ходьбы от лагеря. Но в девятнадцать лет нет непреодолимых расстояний! Ночью в лагерь приходили шакалы. Только огоньки глаз сверкали в темноте…

Молодежь знакомилась, общалась, сочиняла песни. А, главное, у всех была высокая цель – целинные земли приехали поднимать! И поднимали. Обратно в Москву ударников труда везли уже в самых комфортных условиях.

А еще в 1950-е всегда ходили на демонстрации. Демонстрация, будь то ноябрьская или первомайская, для людей была праздником. Все в приподнятом настроении, нарядные, с цветами, шли и пели. Что именно пели, я, конечно, не знаю. Наверное, что-то о родине и о своем городе:

«Страна моя, Москва моя,

Ты самая любимая!»

Эпилог

Пусть умные люди-историки разбирают теперь, кто прав, кто виноват был тогда, и какого человека собиралась «сконструировать» власть. Я пишу только о тех, кого я знала. А они были добрые, сердечные, отзывчивые. Всегда готовы были помочь. Бескорыстно! Умели отдавать и ничего не брать взамен. Дружбу пронесли через годы. С соседями жили одной семьей, и даже после переезда, в течение многих лет, продолжали общаться с соседями по старой квартире. Они любили родину. Встречались за одним столом с огромной родней. Доброжелательно относились ко всем вокруг, независимо от национальной принадлежности. Плохое или хорошее, но советское воспитание было таковым.

Мы сейчас другие. Сомневаюсь, что нам есть чем хвастаться. О нашем поколении вряд ли кто-то напишет такие строки. Слишком беспринципно живут ныне люди, ведомые правилами «живи для себя», «делай, как тебе удобно», «для достижения цели все средства хороши» и так далее. Не будем о грустном.

Очерк подходит к концу… Все когда-нибудь кончается. Мои дорогие, которым я посвятила еще в самом начале этот очерк, для меня уже только воспоминания. В некоторых случаях даже не мои собственные воспоминания. Увы, мне не всех посчастливилось увидеть живыми… Сейчас нет никого из них. Но осталась память и любовь. Все, что я написала – знак моей любви. И свет их любви, мерцающий сквозь толщу времен…

_________________________________________________________________________________________

Создайте образ начала 1940-х годов

Смотрите иллюстрированный Краткий Обзор Моды 1940-х.

Этот обзор является основным руководством по быстрому подбору гардероба 1940-х. У нас есть более подробные статьи о типовом гардеробе женщин с начала 1940-х и до конца этих годов, а также иллюстрированный обзор. Еще Вы можете ознакомиться с нашим блогом о стиле 1940-х.
Платья, характерные для моды 1940-х

Первым делом, перед тем, как пойти по магазинам, загляните в свой шкаф. Непросто подобрать одежду 40-х, так упростите себе эту задачу! Подойдет длина платья до колена или чуть ниже колен, с плиссированной юбкой, спереди застегнутое на пуговицы и обязательно с поясом на талии. Если Вы не можете найти платье с поясом, тогда наилучшим образом Вашу фигуру подчеркнет красивый ремешок с бантом. Плечи, как правило, были объемными либо гофрированными. Помните об этом.

Получившийся очаровательный комплект дополните прелестным беретом, как это сделала Erin Everlasting – Flickr.

Независимо от того, что это — платье, вязаный кардиган, пиджак или пальто — образ, который Вы хотите примерить должен иметь острые углы. Широкие плечи служат для визуального уменьшения талии.

Кроме того, Вы даже не представляете, что можно найти в своем или мамином гардеробе!

Подплечники были популярны еще в 1980-х, так что Вы запросто можете отремонтировать костюм тех времен. Подплечники можно найти в любом текстильном магазине и пришить вручную для нужного результата. Цвета и дизайн ткани зимой в основном были сдержанными, а летом популярностью пользовался цветочный принт.

Также, если найдете, подойдет рисунок в горошек. Если Вы все-таки хотите надеть юбку, тогда поищите плиссированную, с длиной до колена, но не слишком широкую на бедрах, а такую, чтобы она садилась на талию, и к ней подберите майку или рубашку.

Нижнее белье и чулки 1940-х

Наденьте полукорсет с подвязками для чулок. Помимо сглаживания Вашего силуэта, ощущение этого белья на своем теле даст Вам более точное понимание эпохи 40-х. Не используйте современные объемные бюстгальтеры, а выбирайте белье с конусообразными чашками, похожими на пули. Ниже, на изображении слева Вы можете увидеть классический вид, а справа современную интерпретацию, созданную восхитительной фирмой What Katie Did.

What Katie Did выпускает как винтажные корсеты, полукорсеты и чулки 1940-х годов, так и отдельные пояса для чулок.
Отдавайте предпочтение именно чулкам, а не колготкам. Они должны быть черными или цвета загара и абсолютно старомодными.

Шов на женских ножках особенно характерен для 1940-х.

Если было сложно достать чулки, то женщины наносили на ноги макияж и просили подруг нарисовать швы с помощью карандаша для глаз. Как правило, современной женщине не приходится прибегать к таким отчаянным мерам! Но не надевайте чулки с силиконовыми вставками.

Кубинский каблук (изображение ниже) был особенно любим в США в 1940-х годах, а сейчас Вы можете приобрести такие чулки с пирамидальным швом у What Katie Did.

Для обычных женщин 1940-х это был элемент роскоши в гардеробе. Так что приобретите что-нибудь достойное в отделе чулочных изделий Вашего местного магазина. Или, что еще лучше, в поиске действительно хороших вещей посетите What Katie Did.

Простые прически в стиле 1940-х

Tia Semer из Glamour Daze показывает Вам в минутном видео, как можно сделать несложный валик из волос 40-х годов. Для этого Вам понадобятся четыре «невидимки», расческа и немного геля для укладки. Ознакомьтесь с видео, представленным ниже.

Возможно, Вы захотите познакомиться с, так называемым, Victory Roll. Это была популярная прическа в 1940-х годах, и нет видео-урока лучше, чем у энергичной Ashley из Lisa Freemont Street.
Сделав локоны с помощью утюжка и хорошо сбрызнув их лаком для волос, щипцами для завивки скрутите один большой локон на макушке. Затем намотайте большой локон на руку и приколите на место «невидимкой». Вуаля! Все проще простого.

Попробуйте несложный макияж 1940-х годов.

Визажист Lauren Clark показывает make-up образ 1940-х. Нанесите тональную основу и много пудры! Карандаш для подводки век и ярко-красная помаду. Тени для век следует наносить сдержанно.

Стандартное скульптурирование лица зависит от прически Ваших волос и их длины. В нашем уроке по винтажному макияжу из 40-х годов все показано достаточно хорошо. Выбирайте помады, тени для век и подводки на Ваше усмотрение. Завершите макияж нанесением «румянца» на скулы. Glamour Daze рекомендует роскошную винтажную помаду Vintage Red Lipsticks.

Женские шляпы, туфли и перчатки, которые носили в 1940-х

Если у Вас есть прекрасная пара туфель на танкетке, то Вам не придется покупать обувь для этого образа, потому что, в основном, в моде были туфли на широком каблуке.

С другой стороны, высота каблука может быть достаточно смелой, особенно для вечерних туфлей.

Видео-урок по винтажному макияжу 1940-х годов

Практичность была основным критерием. Пара Оксфордов или туфель Mary Jane с ремешком на подъеме создадут правильный эффект, и, кстати, есть множество современных вариаций этой обуви, например, у Modcloth.

С учетом того, что на волосах зачастую была укладка, успехом пользовались шляпки без полей и вуалетки, либо что угодно, чем можно было прикрыть валик из волос.

Во времена войны также были популярны береты, и наша прелестная подруга Rochelle of Lucky Lucille демонстрирует это на фото.